Оценка эффективности тренинга родительской компетентности при проблемах поведения у детей

Описывается процедура авторского поведенческого тренинга «Есть контакт» для родителей детей с проблемами поведения и осуществляется оценка его эффективности в лонгитюдном контролируемом исследовании. Группу вмешательства составили 17 родителей, у детей которых были выраженныепроблемы поведения (12 мальчиков и 5 девочек), а контрольную группу — 34 родителя (19 мальчиков и 15 девочек); возраст детей — 2—8 лет. Исходный уровень проблемности поведения по данным опросника детского поведения Ш. Эйберг в обеих группах был одинаковым. В течение первого полугодия после тренинга в контрольной группе проблемность поведения оставалась стабильной, а в группе вмешательства достоверно снижалась (t=2,3, p<0,05). Выявлен большой положительный эффект вмешательства в отношении дисциплинарной тактики родителей и тревоги-депрессии матери спустя год после тренинга (величина эффекта Cohen’s d=2,2 и 0,94 соответственно). Вы- вод: программа «Есть контакт» может быть рекомендована к использованию специалистами, работающим с проблемами поведения детей.

Описывается процедура авторского поведенческого тренинга «Есть кон- такт» для родителей детей с проблемами поведения и осуществляется оценка его эффективности в лонгитюдном контролируемом исследовании. Группу вмешательства составили 17 родителей, у детей которых были выраженные проблемы поведения (12 мальчиков и 5 девочек), а контрольную группу — 34 родителя (19 мальчиков и 15 девочек); возраст детей — 2—8 лет. Исходный уровень проблемности поведения по данным опросника детского поведения Ш. Эйберг в обеих группах был одинаковым. В течение первого полугодия после тренинга в контрольной группе проблемность поведения оставалась стабильной, а в группе вмешательства достоверно снижалась (t=2,3, p<0,05).
Выявлен большой положительный эффект вмешательства в отношении дис- циплинарной тактики родителей и тревоги-депрессии матери спустя год по- сле тренинга (величина эффекта Cohen’s d=2,2 и 0,94 соответственно). Вы- вод: программа «Есть контакт» может быть рекомендована к использованию специалистами, работающим с проблемами поведения детей.
Ключевые слова: проблемы поведения у детей, поведенческий подход, оценка эффективности вмешательства, родительский тренинг.

Введение

Практикующие психологи и психотерапевты от «патогенетически» обоснованных и традиционных вмешательств при различных проблемах и нарушениях переходят к вмешательствам с доказанной эффективно- стью [4]. Однако имеется дефицит исследований, оценивающих эффек- тивность разработанных подходов и методик согласно международным стандартам. Данная работа посвящена оценке эффективности поведен- ческого тренинга для родителей детей с проблемами поведения в кон- тролируемом лонгитюдном исследовании.
Проблемы поведения (ПП) широко распространены среди детей и подростков [9, 22], устойчивы во времени и могут достигать уровня рас- стройства поведения (РП). РП — самая распространенная в мире при- чина обращения к детскому психиатру; по данным эпидемиологических исследований оно встречается примерно у 5–10% детей [3], в России по предварительным данным — у 9% детей школьного возраста [12]; учтен- ная заболеваемость «поведенческими синдромами» в России составляет 366,6 на 100 тыс. детского населения 0–14 лет и 146,4 — на 100 тысяч в возрасте 15–17 лет [6]. Распространенность ПП, не достигающих уровня расстройства, еще шире.
Проблемы поведения детей тесно связаны с правонарушениями, употреблением психоактивных веществ и дорого обходятся обществу.
Например, в США было подсчитано, что один ребенок, огражденный от преступной жизни, сэкономит бюджету приблизительно 2 миллиона долларов [13]. Внимание российской общественности, затраты государ- ства, усилия педагогов, психологов и психиатров, а также пенитенциар- ной системы в основном направлены на вторичную профилактику про- блем поведения у подростков [7; 8], хотя это менее перспективно и более затратно, чем первичная и вторичная профилактика РП в дошкольном и младшем школьном возрасте, когда механизмы развития еще пластичны и многое можно изменить с наименьшими затратами [3].
В исследованиях с высоким уровнем доказательности было выявле- но, что программы коррекции установленных факторов риска антисо- циального поведения оказались неэффективны [18]. Так, строгая оценка показала, что обучение устойчивости к наркотической зависимости, вы- куп оружия, учебный лагерь, программы с путешествиями, организация свободного времени после школы, молодежная работа и присмотр со- седей не уменьшали антисоциального поведения, а некоторые из про- грамм обладали ятрогенным эффектом [21].
Одновременно в возрастной группе до восьми лет свою эффектив- ность в рандомизированных контролируемых исследованиях доказали поведенческие тренинги родительской компетентности, после чего они были рекомендованы специалистам на государственном уровне, напри- мер, в США и Великобритании [14; 24]. В Российской Федерации пове- денческий тренинг для родителей внедрен в Карелии менее 10 лет назад.
Это родительский тренинг из многоуровневой программы профилакти- ки и коррекции ПП у детей «Невероятные годы» (Incredible years), разра- ботанной в США. Опыт ведения родительских групп в Карелии говорит об эффективности этого вмешательства в российской культуре [2], одна- ко научных публикаций о его эффективности в России пока нет. Авторы статьи разработали и внедрили в Новосибирске другой поведенческий тренинг для родителей, названный «Есть контакт».
Программа вмешательства. Поведенческий тренинг «Есть контакт» основан на двух англоязычных программах для родителей: индиви- дуальной — «Помощь непослушному ребенку» [17] — и групповой — «Воспитание упрямых детей, руководство для тренеров» [15]. Выбор этих программ для разработки тренинга «Есть контакт» был обуслов- лен рекомендацией эксперта и доказанной эффективностью программ.
Стивен Скотт — психиатр, признанный эксперт в области ПП и РП у детей, характеризовал методики как высокоэффективные и откры- тые для использования другими специалистами. Эффективность про- грамм тщательно проверена и доказана более чем в 50 исследованиях, в том числе рандомизированных контролируемых лонгитюдах. Прежде всего это касается программы «Помощь непослушному ребенку». Эф- фективность отдельных элементов тренинга и всей программы в целом оценена в лабораторных и естественных условиях, в краткосрочных и проспективных исследованиях. При сравнении клинической группы с общей выборкой показана устойчивость эффекта вмешательства на про- тяжении 14 лет [17]. Выявлены и другие положительные эффекты этого вмешательства — улучшение поведения братьев и сестер ребенка, а также уменьшение количества симптомов тревоги и депрессии у матери на протяжении как минимум двух месяцев после тренинга [17].
Тренинг «Помощь непослушному ребенку» входит в десятку лучших в мире программ для семей с проблемами поведения у детей [17], наря- ду с такими программами как «Невероятные годы» (The Incredible years) и «Три П» (Triple P). Программа «Воспитание упрямых детей» — более новая, ее эффективность оценена в двух исследованиях: после тренинга ПП детей, по данным родителей, частота ПП достоверно снижается [17].
Таким образом, можно ожидать, что разработанная нами русскоязычная методика также будет эффективной в отношении ПП детей.
В отличие от англоязычных методик, «Есть контакт» предполагает два типа занятий с семьями. Групповые занятия проходят с 4—6 роди- телями, их цель — освоить теоретическую часть курса и отработать на практике пройденный воспитательный навык. Индивидуальные заня- тия посещают родитель и ребенок из одной семьи, цель тренера — про- контролировать, насколько правильно родитель применяет полученный навык, и внести необходимые корректировки.
Набор воспитательных навыков во всех трех программах (англоязыч- ных и нашей) практически идентичен — это внимание, поощрение, игно- рирование, ясные указания, адекватные наказания, домашние правила и поведение детей вне дома (последнего нет в «Воспитании упрямых детей»).
В содержательном плане «Есть контакт» основан на более детально прора- ботанной и теоретически глубокой индивидуальной программе «Помощь непослушном ребенку». Однако теория родителям дается в форме дискус- сии, как в групповом тренинге «Воспитание упрямых детей».

Методы

Исследование эффективности тренинга. В срезовом исследовании были выявлены дети с повышенным уровнем ПП, вошедшие в группы вмеша- тельства и контроля. Срезовое исследование проводили в 2009—2010 гг. в двух детских садах и первых—вторых классах пяти школ разных по бла- гополучию районов г. Новосибирска. Педагоги и воспитатели предлага- ли родителям заполнить опросники дома; 60% родителей согласились участвовать и вернули опросники; 87,5% опросников заполнили матери, 7,5% — отцы, 2,3 % — бабушки, 1,1% — оба родителя, остальные опрос- ники заполнили другие ближайшие родственники или опекуны ребенка.
Выборка составила 443 ребенка (220 мальчиков и 223 девочки) от 2 до 9 лет (6,8 ± 1,6 лет), 70 дошкольников и 373 школьника.
Опросники. В социальной анкете участников просили указать пол и возраст ребенка, размер и состав семьи, уровень образования, профессиональный статус родителей, а также доход на одного члена семьи в месяц. «Интервью о практике воспитания» (PPI) разработано для оценки зна- чимых для ПП аспектов воспитательной практики родителей, как позитив- ных, так и негативных [23]. PPI содержит 14 групп вопросов, с помощью которых оцениваются различные аспекты воспитательной практики роди- телей. В русскоязычной версии, адаптированной и валидизированной ав- торами, выделено шесть шкал: непоследовательная дисциплина (например, «Грозите наказать ребенка, но не наказываете на самом деле, если ребенок плохо себя ведет»); обсуждение проблем; физические наказания; адекватные наказания (например лишение привилегий); поощрение и мониторинг [1].
Респонденты отмечают, как часто они применяют тот или иной способ вос- питания, по семибалльной шкале от «никогда» до «всегда».
Проблемы поведения у детей оценивали с помощью двух стандартизо- ванных инструментов. Скрининговый опросник «Сильные стороны и труд- ности» (SDQ) широко используется для оценки психического здоровья де- тей в разных странах и валидизирован в России [12]. В настоящей работе использовали две шкалы SDQ: проблемы с поведением и гиперактивность/ невнимательность; каждая шкала состояла из пяти утверждений. Родители отмечают каждое утверждение как верное, отчасти верное или неверное. «Опросник детского поведения Ш. Эйберг» (ECBI) разработан на основе диагностических критериев РП и широко используется в исследованиях и практической работе [19]. Русскоязычная версия ECBI, недавно адап- тированная и стандартизованная, показала хорошие психометрические характеристики [5]. ECBI состоит из 36 кратких описаний проблемного поведения детей (например «Ворует»). Родители оценивают, как часто проявляется соответствующее поведение у ребенка, по семибалльной шкале от 1 — «никогда» до 7 — «всегда», суммарная оценка соответствует выраженности нарушений. Помимо этого, родители отмечают, является ли это поведение проблемой для них в настоящее время (1 — «да», 0 — «нет»); суммарная оценка соответствует проблемности поведения.
Тревогу и депрессию родителей оценивали с помощью скрининго- вого «Опросника Здоровья» (SRQ) Всемирной Организации Здравоохра- нения [25]. SRQ состоит из 20 вопросов, охватывающих соматические, поведенческие, когнитивные и эмоциональные проявления тревоги и депрессии (например, «Чувствуете нервозность, напряжение или беспо- койство?», «Чувствуете ли Вы себя никчемным человеком?»). Возмож- ные варианты ответов: 1 — «да» и 0 — «нет»; сумма баллов составляет итоговую оценку. Количество положительных ответов 6–8 считается по- граничным. Русская версия адаптирована и валидизирована ранее [12].
Группа вмешательства. На первом этапе в срезовом исследовании выявлены 129 детей с повышенным уровнем ПП по данным опросника Ш. Эйберг (10 баллов и более по шкале проблемности поведения, [19]); 117 родителей оставили контактные данные, и им было предло- жено прийти на консультацию по поводу ПП у ребенка и участвовать в тренинге. Проконсультировано 38 родителей (остальные отказались от встречи или не пришли на встречу по разным причинам — нежелание, нехватка времени и т. п.), из них 26 семей решили принять участие в тре- нинге «Есть контакт», и 17 семей (12 мальчиков и 5 девочек, от 2 до 8 лет, в среднем 6,4±2 года) полностью завершили программу. На втором этапе все родители из группы вмешательства заполнили комплект опросников сразу после завершения тренинга; в среднем через 3,6±1,6 месяца (от 2 до 6 месяцев) после первого этапа. Третий этап был проведен в среднем через 2,3±1,4 месяца после тренинга (интервал от 1 до 5 месяцев) и через 6,5±1,9 месяцев после первого (от 4 до 10 месяцев), его прошли восемь семей. Четвертый этап был проведен в среднем через 10±1,1 месяца по- сле тренинга (от 8 до 11 месяцев) и через 14,3 ± 1,4 месяцев после перво- го (от 13 до 17 месяцев), его прошли 6 семей.
Контрольную группу составили 34 семьи с повышенным уровнем ПП у ребенка, но не прошедшие тренинг. В нее вошли 19 мальчиков и 15 де- вочек от 2 до 8 лет (в среднем 6,7±1,5 года). Второй этап был проведен через 4—18 месяцев (в среднем 10,3±4,2 месяцев). Контрольная подгруп- па А (6 мальчиков, 9 девочек, от 2 до 8 лет, средний возраст 6,4±1,5 лет) прошла второй этап в среднем через 5,9±0,9 месяцев (от 4 до 7 месяцев), а подгруппа Б (13 мальчиков и 6 девочек, от 4 до 9 лет, средний возраст 7,0±1,6 лет) прошла второй этап в среднем через 13,7±2,0 месяца (11— 18 месяцев).
На всех этапах исследования был предложен тот же набор опросни- ков, что и на первом. При сравнении группы вмешательства с соответ- ствующим контролем по основным показателям установлено, что в под- группе Б уровень проблем с поведением (SDQ) был достоверно выше, чем в группе вмешательства (t = -2,8, df = 15, p = 0,010). Других различий не выявлено.
Статистический анализ проводили с помощью статистического па- кета SPSS-13. Поскольку тест Шапиро—Уитни показал нормальное распределение практически всех исследуемых показателей в подгруп- пах, и T-тест является мощным параметрическим критерием, устой- чивым на маленьких и сверхмаленьких выборках и при умеренных отклонениях распределения от нормального; сравнение групп и из- менение среднего уровня показателей между двумя этапами иссле- дования оценивали с помощью Т-критерия для несвязанных и зави- симых выборок соответственно. Динамику показателей оценивали с помощью многофакторного дисперсионного анализа MANOVA с по- вторными измерениями.

При оценке краткосрочной эффективности (сразу после тренинга) ис- пользовали многофакторный дисперсионный анализ MANOVA с повтор- ными измерениями. Временной интервал между двумя этапами исследова- ния вводили в общую линейную модель (GLM) в качестве ковариата. При оценке долгосрочной эффективности сравнивали изменения показателей (разность между начальным и последующим значением) в группе вмеша- тельства с соответствующим по времени контролем по t-критерию. Дина- мику в первом полугодии после вмешательства сравнивали с контрольной подгруппой А, а во втором полугодии — с контрольной подгруппой Б.
Чтобы более точно оценить эффективность вмешательства «Есть контакт», расcчитали величину эффекта (Cohen’s d). Это более чув- ствительный чувствительный показатель на небольших выборках, чем T- и F-критерии, позволяющий сравнивать эффективность разных про- грамм. Величина эффекта рассчитывается по формуле 1:

где d — величина эффекта,  — среднее значение показателя в кон- трольной группе,  — среднее значение показателя в группе вмеша- тельства, s — обобщенное стандартное отклонение. По рекомендациям Коэна (Cohen): d около 0,2 соответствует слабому эффекту, d около 0,5 — среднему эффекту, d более 0,8 говорит о сильном эффекте [10].

Результаты

Краткосрочные изменения в группе вмешательства. Сразу после тре- нинга во всех семьях зафиксировано снижение уровня ПП у детей. До- стоверно снизились: проблемность поведения (ECBI, t = 3,3; p = 0,004), выраженность нарушений (ECBI, t = 5,4; p = 0,000), гиперактивность (SDQ, t = 2,2; p = 0,048), а также непоследовательная дисциплина (t = 3,0; p = 0,009), тревога-депрессия матери (t = 3,0; p = 0,009) и достоверно увеличился уровень адекватных наказаний (t = -4,0; p = 0,001).
Долгосрочный эффект в группе вмешательства. В первом и втором по- лугодии после вмешательства уровень проблемности поведения (ECBI) был ниже исходного: F(1, 7) = 33,39; p = 0,001 и F(1, 4) = 16,58; p = = 0,015 — соответственно. В первом полугодии после вмешательства уровень адекватных наказаний достоверно увеличился по сравнению с исходным — F(1, 7) = 12,00; p = 0,01 — и далее значимо не менялся.
Контролируемое исследование. Краткосрочные эффекты. В табл. 1 приведены средние значения и средние квадратичные отклонения пока- зателей в группе вмешательства и контрольной группе на первом и втором этапе исследования, а также значимость факторов динамики, груп- пы и их взаимодействия. Интервал между исследованиями не оказывал достоверного влияния ни на один из показателей и не взаимодействовал с фактором динамики. Поэтому расшифровку достоверных взаимодей- ствий проводили, сравнивая показатели по t-критерию. На первом этапе исследования выраженность нарушений, проблемность поведения, а так- же уровень гиперактивности, адекватных наказаний и непоследователь- ной дисциплины в группе вмешательства и контрольной достоверно не различался. На втором этапе исследования в группе вмешательства по сравнению с контрольной группой были ниже выраженность нарушений (t=1,8; p=0,09), проблемность поведения (t=-3,1; p=0,003) и уровень непо- следовательной дисциплины (t=-2,0; p=0,052) и выше уровень адекватных наказаний (t=4,0; p<0,001).
Выявлены и различия в динамике: в контрольной группе изменения между первым и вторым этапами были незначимы, а d группе вмеша- тельства уменьшились выраженность нарушений (t=3,3; p=0,004), про- блемность поведения (t = 5,4; p = 0,000), гиперактивность (t=2,2; p=0,048, и непоследовательная дисциплина (t=3,0; p=0,009), а также возросли адек- ватные наказания (t=-4,0; p=0,001).
Долгосрочные эффекты. В первом полугодии после вмешательства про- блемность поведения: снизилась на 6,6±4,5 баллов, а в контрольной груп- пе выросла на 0,1±7,6 балла (t=2,3; p<0,05). Рост адекватных наказаний в группе вмешательства (0,9±0,7 баллов) был выше, чем в контрольной группе (0,3±0,7 баллов); различия приближались к достоверным (t=2,3; p<0,1). Во втором полугодии в группе вмешательства уровень адекватных наказаний вырос на 1,1±0,6 балла, а в контрольной группе снизился на 0,2±0,5 баллов; (t=2,3; p<0,05). Кроме того, в группе вмешательства уровень тревоги и депрессии матери снизился на 3,5±2,2 балла, а в кон- трольной группе — лишь на 0,2±2,5 балла (t=2,1; p<0,05).
Величина эффекта на разных этапах исследования после вмешатель- ства представлена в табл. 2.
На протяжении всего года после вмешательства тренинг эффективно снижал уровень тревоги-депрессии матери и повышал уровень адекват- ных наказаний и поощрений, причем для первых двух показателей величи- на эффекта вмешательства возрастала со временем. В первом полугодии, кроме того, тренинг эффективно снижал выраженность нарушений, про- блемность поведения, гиперактивность, непоследовательную дисциплину и физические наказания. Сильные эффекты наблюдались в отношении: 1) проблемности поведения сразу после вмешательства и в первом полуго- дии после вмешательства; 2) адекватных наказаний (на всех трех этапах исследования после вмешательства); 3) тревоги-депрессии матери (через 8—11 месяцев после тренинга).

Обсуждение

Программа «Есть контакт», разработанная на основе двух англоязыч- ных методических пособий с доказанной эффективностью, была впер- вые применена в России, и ее эффективность оценена в контролируемом исследовании. Результаты выявили достоверные различия динамики показателей в группе вмешательства по сравнению с контрольной груп- пой. Сразу после вмешательства снизились выраженность нарушений, проблемность поведения, гиперактивность у детей, уровень тревоги-де- прессии матерей, частота непоследовательной дисциплины и возросла частота использования адекватных наказаний. В первом полугодии по- сле вмешательства снизилась проблемность поведения. Во втором полу- годии после вмешательства снизился уровень тревоги-депрессии мате- рей и возросла частота использования адекватных наказаний.

Оценка величины эффекта вмешательства позволила точнее судить об эффективности программы «Есть контакт». Результаты показали, что программа снижала ПП у детей (в первом полугодии после тренинга установлены средние и сильные эффекты) и уровень тревоги-депрессии матерей (в течение года после тренинга эффект нарастал от слабого к сильному). Также тренинг улучшал воспитательную тактику родителей.
Например, в течение всего года после тренинга наблюдался рост адек- ватных наказаний, этот эффект был сильным.
Полученные результаты согласуются с данными многочисленных работ, посвященных эффективности родительских тренингов в других странах. Например, в мета-анализе 63 исследований, опубликованных в рецензируемых источниках, было показано, что эффекты поведенче- ских программ в отношении ПП детей сразу после вмешательства были слабыми и средними (d варьировал от 0,42 до 0,53) и со временем ста- новились слабыми [16]. В более раннем мета-анализе 26 групповых ро- дительских тренингов для детей с деструктивным поведением величина эффекта сразу после вмешательства была высокой — 0,86 [20]. Таким образом, по краткосрочной эффективности «Есть контакт» находится где-то посредине исследованных поведенческих программ, а по отстро- ченным результатам даже превосходит целый ряд программ.
Усиление со временем эффекта вмешательства в отношении трево- ги-депрессии матерей выявлено и в исследовании эффективности груп- повой программы «Тренинг родителей по управлению ребенком» (Parent Management Training). Тренинг проводился с мамами мальчиков, пережив- шими в недавнем прошлом развод; результаты прослежены в течение 30 ме- сяцев. Анализ величины эффекта показал, что вначале менялась воспита- тельная тактика матерей, затем следовали изменения в поведении детей и, наконец, уменьшался уровень материнской депрессии [11]. Определенно, данная последовательность изменений может носить универсальный ха- рактер, и в нашем исследовании наблюдался тот же процесс.
Одним из важных результатов является то, что наибольшее влияние тренинг оказывал именно на проблемность поведения, т. е. после родитель- ского тренинга уменьшилось количество ситуаций, которые являлись для родителей проблемой. Параллельное, но меньшее снижение выраженности нарушений и гиперактивности говорит о том, что поведение детей действи- тельно улучшилось и, одновременно, стало более лояльным отношение родителей к существующим ПП у детей. Это перекликается с мнением ис- следователей, которые полагают, что на подобные тренинги попадают две группы родителей: одни родители предъявляют слишком высокие требо- вания к поведению детей, а дети других объективно плохо себя ведут [17].
Чтобы в за статистическими выкладками не потерялась суть тренинга «Есть контакт», приводим в заключении выдержки из эссе участников: «Я очень сожалею о том, что не попала на такие занятия раньше — мно- гих проблем можно было бы избежать. Я научилась лучше понимать сво- его ребенка и по-другому любить своего сына, искренне чувствуя себя счастливой мамой! Ведь очень сложно радоваться и гордиться своим ре- бенком, если уже с утра испорчено настроение истерикой сборов в шко- лу, в обед звонит учитель с просьбой забрать ребенка пораньше, потому что он ужасно себя ведет и никто не может его успокоить....» «…Теперь, пройдя курс, я знаю, что делать. Главное для достижения результата — постоянство — как в поощрениях, так и в наказаниях. Я по- няла, что мало хвалить ребенка, когда он сделал что-то хорошее, нужно не забывать отметить похвалой тот случай, когда он не сделал плохого.
Так как такое поведение для него нелегко и важно закрепить отсутствие плохого поведения как хороший поступок. Ребенок теперь меня слуша- ет, осталось добиться легкого общения с другими людьми».

Заключение

Разработанный тренинг для родителей «Есть контакт» снижает уро- вень проблем поведения у детей, меняет воспитательную тактику роди- телей, снижает уровень тревоги и депрессии у матери и в этом плане не отличается от методик с доказанной эффективностью. Результаты приме- нения программы «Есть контакт» позволяют рекомендовать ее специали- стам, работающим с проблемами поведения у детей. Надеемся, что прове- денная работа, с одной стороны, станет прологом к активному внедрению эффективного вмешательства, а с другой — вдохновит исследователей на проведение более масштабных и совершенных по дизайну работ.
Благодарности Исследование было поддержано грантами Российского научного фонда (проект № 16-18-00003 «Волевая регуляция в детском возрасте: развитие и связь с благо- получием и проблемами психического здоровья»), Российского фонда фунда- ментальных исследований (проект № 16-06-00022 «Связь раннего темперамента с личностными особенностями в процессе развития») и Российского гуманитар- ного научного фонда (проект № 14-06-00139 «Значение раннего темперамента для благополучного развития детей: лонгитюдное исследование»).

1. Варшал А.В., Слободская Е.Р. Интервьюирование родителей в изучении расстройств поведения у детей // Психиатрия. 2011. № 2. С. 31—39.
2. Воробьева Е.Н., Колесников В.Н., Мерк В.Т. Программа родительских тренин- гов «Невероятные годы» // Психолог в детском саду. 2008. № 3. С. 42—63.
3. Гудман Р., Скотт С. Детская психиатрия: практическое руководство: пер с англ. М.: Триада-X, 2008. 350 с.
4. Журавлев А.Л., Ушаков Д.В. Психологическая практика — на пути к доказательности? // Актуальные проблемы теоретической и прикладной психологии: тра- диции и перспективы: Материалы Всероссийской научно-практической кон- ференции: в 3 ч. Ч. I. Ярославль: ЯрГУ имени П.Г. Демидова, 2011. С. 43—47.
5. Колесников В.Н. Стандартизация опросника детского поведения Ш. Эй- берг // Психологическая диагностика. 2008. №1. С. 5—21.
6. Менделевич Б.Д. Региональные особенности заболеваемости психическими расстройствами детей в Российской Федерации // Журнал неврологии и пси- хиатрии имени С.С. Корсакова. 2010. № 7. С. 48—52.
7. Семенюк Р.А. Своевременная (ранняя) профилактика противоправного по- ведения несовершеннолетних как основа предупреждения преступности // Вестник Томского государственного университета. 2013. № 369. С. 114—118.
8. Фурманов И.А. Детская агрессивность: психодиагностика и коррекция. Минск: Ильин В.П., 1996. 192 с.
9. Шнейдер Л.Б. Девиантное поведение детей и подростков. М.: Академический проект; Трикста, 2005. 336 с.
10. Cohen J. Statistical Power Analysis for the Behavioral Sciences. 2nd Ed New Jersey: Erlbaum, 1988. 567 p.
11. Cohen M.A. The monetary value of saving a high-risk youth // Journal of quantita- tive criminology. 1998. Vol. 14 (1). P. 5—33. doi: 10.1023/A:1023092324459
12. DeGarmo D.S., Patterson G.R., Forgatch M.S. How do outcomes in a specified par- ent training intervention maintain or wane over time? // Prevention Science. 2004. Vol. 5 (2). P. 73—89. doi: 10.1023/B:PREV.0000023078.30191.e0
13. Goodman R., Slobodskaya H.R., Knyazev G.G. Russian child mental health: a cross- sectional study of prevalence and risk factors // European Child and Adolescent Psychiatry. 2005. Vol. 14 (1). P. 28—33. doi: 10.1007/s00787-005-0420-8
14. Kumpfer K.L., Alvarado R. Effective family strengthening interventions. Washing- ton: US Department of Justice, 1998. 16 p.
15. Long P., Forehand R., Wierson M., Morgan A. Does parent training with young non- compliant children have long-term effects? // Behaviour research and therapy. 1994. Vol. 32 (1). P. 101—107. doi: 10.1016/0005-7967(94)90088-4
16. Lundahl B., Risser H.J., Lovejoy M.C. A meta-analysis of parent training: modera- tors and follow-up effects // Clinical psychology review. 2006. Vol. 26 (1). P. 86— 104. doi: 10.1016/j.cpr.2005.07.004
17. McMahon R.J., Forehand R.L. Helping the noncompliant child: Family-based treat- ment for oppositional behavior. New York: Guilford Press, 2005. 313 p.
18. Moffitt T.E. The New Look of Behavioral Genetics in Developmental Psychopa- thology: Gene-Environment Interplay in Antisocial Behaviors // Psychological Bulletin. 2005. Vol. 131 (4). P. 533—554. doi: 10.1037/0033-2909.131.4.533
19. Robinson E.A., Eyberg S.M., Ross, A.W. The standardization of an inventory of child conduct problem behaviors // Journal of Clinical Child Psychology. 1980. Vol. 9 (1). P. 22—28. doi: 10.1080/15374418009532938
20. Serketich W.J., Dumas J.E. The effectiveness of behavioral parent training to modify antisocial behavior in children: A meta-analysis // Behavior therapy. 1996. Vol. 27 (2). P. 171—186. doi: 10.1016/S0005-7894(96)80013-X
21. Sherman L.W., Gottfredson D.C., MacKenzie  D.L.,  Eck  J.,  Reuter  P.,  Bush- way S.D. Preventing Crime: What Works, What Doesn’t, What’s Promising. Re- search in Brief. Washington: U.S. Department of Justice National Institute of Justice, 1998. 19 p.
22. Snyder H. Epidemiology of official offending // Child delinquents: Development, intervention and service needs / R. Loeber, D.P. Farrington (ed.). California: Thou- sand Oaks, 2001. P. 25—46. doi: 10.4135/9781452229089.n2
23. Webster-Stratton C. Training for parents of young children with conduct problems: Content, methods, and therapeutic processes // Handbook of Parent Training: Par- ents as co-therapists for children’s behavior problems / C.E. Schaefer, J. M. Bries- meister (ed.). 2nd edition. New York: John Wiley & Sons, 1998. P. 98—152.
24. Webster-Stratton C., Gaspar M.F., Seabra-Santos M.J. Incredible Years® parent, teach- ers and children’s series: Transportability to Portugal of early intervention programs for preventing conduct problems and promoting social and emotional competence // Psy- chosocial Intervention. 2012. Vol. 21 (2). P. 157—169. doi: 10.5093/in2012a15
25. World Health Organization. A user’s guide to the self reporting questionnaire (SRQ). Geneva, 1994. 81 p.

PlumX

Метрики публикации