Перейти к основному содержанию

Психология и право
2023. Том 13. № 3. С. 135–149
doi:10.17759/psylaw.2023130310
ISSN: 2222-5196 (online)

Особенности связи антисоциальной креативности и понимания собственных эмоций

125

Бочкова М.Н.

PDF (RUS)
GS
Информация
в Google Scholar

Аннотация

В рамках снижения психологического насилия и деструкции в межличностных отношениях изучение проявления антисоциальной креативности (АК) в поведении становится актуальной проблемой для органов внутренних дел (ОВД) РФ. В статье приводится анализ результатов, полученных в нескольких исследованиях на разновозрастных выборках: осужденных, кадетов, курсантов и действующих сотрудников ОВД (N=281, из них 45% — женщины). Использовались опросники агрессии BRAQ-24, эмоционального интеллекта (ЭмИн), сокращенный вариант опросника «NEO PI-R», «Поведенческие особенности антисоциальной креативности». Проверялись гипотезы: 1) реализация антисоциальной креативности в межличностном взаимодействии опосредуется низким пониманием собственных эмоций (ПСЭ), низким сотрудничеством и высокой враждебностью, причем преимущественная роль принадлежит враждебности; 2) сочетание высоких значений сотрудничества и ПСЭ опосредует снижение АК; 3) существуют гендерные различия в компонентах АК и ее связи с сотрудничеством и ПСЭ. Результаты показали, что враждебность является полным медиатором в отрицательной связи ПСЭ и АК. В то же время вклад самооценки понимания собственных эмоций не является скромным в реализацию АК в поведении, наносящем вред другим людям. Было показано, что у высоко враждебных людей, имеющих развитую черту сотрудничества, высокое ПСЭ может регулировать АК. Сочетание высокой враждебности и высокого ПСЭ опосредует АК и может способствовать ее реализации в девиантном поведении в случае низких значений черты «Сотрудничество». Были выявлены гендерные особенности: у женщин снижение реализации АК в нанесении вреда опосредуется сочетанием высоко развитых ПСЭ и черты большой пятерки «Сотрудничество». Делается вывод о важном вкладе самооценки понимания собственных эмоций как компонента эмоционального интеллекта в антисоциальную креативность и девиантное поведение в межличностном взаимодействии.

Общая информация

Ключевые слова: антисоциальная креативность, эмоциональный интеллект, сотрудничество, враждебность

Рубрика издания: Методологические проблемы юридической психологии

Тип материала: научная статья

DOI: https://doi.org/10.17759/psylaw.2023130310

Получена: 07.07.2023

Принята в печать:

Для цитаты: Бочкова М.Н. Особенности связи антисоциальной креативности и понимания собственных эмоций [Электронный ресурс] // Психология и право. 2023. Том 13. № 3. С. 135–149. DOI: 10.17759/psylaw.2023130310

Полный текст

Введение

Креативность, реализующаяся в девиантном поведении, стала предметом изучения во многих отраслях психологии [5]. При этом особый интерес представляет девиантность, угрожающая благополучию других членов организации [10]. Вербальная агрессия, злые шутки, черный юмор зачастую являются оригинальным следствием проявления антисоциальной креативности в поведении, местью за нанесенную обиду и при этом могут наносить психологический вред людям, являющимся мишенями такого поведения. Более того, как показывают зарубежные исследования, у жертв подобного поведения, в свою очередь, провоцируется ответная реакция, проявляющаяся в нечестном, неэтичном поведении [21]. Мы понимаем под антисоциальной креативностью оригинальное решение проблемы в межличностном взаимодействии с намеренным нанесением вреда объекту взаимодействия.
Проблема девиантности в межличностном взаимодействии актуальна для органов внутренних дел России [см. обзор: 1]. Так, в исследовании В.Е. Петрова [14] было показано, что 75% обследуемой выборки сотрудников ОВД были склонны к психологическому насилию и деструкции в межличностных отношениях в виде активного вербального воздействии — использования ненормативной лексики, кличек, иронии, необоснованной критики сослуживцев, оскорбительных или унизительных формах общения. Мнения авторов о причинах девиаций в межличностном взаимодействии расходятся. Одни авторы считают, что властные полномочия и особенность профессиональной деятельности создают благоприятные условия для проявления различных форм агрессии у сотрудников ОВД [6]. Другие авторы склонны объяснять проблему профдеформацией и выгоранием [7]. Мы согласны с теми, кто утверждает, что важно изучать психологические показатели склонности к делинквентному поведению [8] и, в частности, такие особенности личности, которые могут привести к девиантному и противоправному поведению в межличностном взаимодействии [9].
Анализ современных исследований девиантного поведения на выборках разных возрастов — учащихся кадетских корпусов, курсантов вузов МВД, действующих сотрудников органов внутренних дел — показывает, что важным предиктором девиантного поведения в межличностном взаимодействии являются негативные личностные характеристики: враждебность и агрессия [см. обзор: 1]. Как показывают исследования, эти же переменные являются предикторами антисоциальной креативности [2; 4; 11; 12].
На выборке осужденных за корыстные и агрессивно-насильственные преступления было показано, что реализация антисоциальной креативности (с мотивацией намеренного нанесения вреда) в девиантном поведении опосредуется низкой выраженностью составляющих эмоционального интеллекта в сочетании с компонентами агрессии, причем решающее значение принадлежит враждебности и низкому пониманию собственных эмоций [2]. На выборках кадетов и курсантов было показано, что предиктором антисоциальной креативности является враждебность [3]. Перспективным представляется подход, в котором проводятся сравнения выборок и, в частности, преступников и обычных людей. Так, Б. Волхендлер (B. Wolhendler) показал, что и у подростков, находящихся в следственном изоляторе, и у подростков из общей выборки высокий уровень креативности сочетался с насильственным контентом содержания рисунков, т. е. делинквентность не модерировала связь креативности и насильственного контента [19]. Это говорит, во-первых, о том, что существуют общие связи и зависимости психологических переменных, характерные для всех людей, а, во-вторых, о целесообразности проведения сравнительного исследования антисоциальной креативности на разных возрастных выборках.
В сравнительных исследованиях связи эмоционального интеллекта и антисоциальной креативности были получены следующие результаты: выборка курсантов 2—3-го курсов и сотрудников ОВД со стажем не различались по уровню антисоциальной креативности, но уровень понимания собственных эмоций у курсантов был значимо ниже, а враждебность значимо выше; основные предикторы антисоциальной креативности у курсантов — враждебность, у действующих сотрудников ОВД — черта большой пятерки «Сотрудничество». У сотрудников ОВД была выявлена значимо отрицательная корреляция понимания собственных эмоций с враждебностью [5]. В исследовании на кадетах были выявлены отрицательные связи черты «Сотрудничество» и понимания собственных эмоций с продуцированием решений, наносящих ненамеренный вред в просоциальной ситуации [3]. Результаты согласуются с данными, полученными Д. Харрис (D. Harris) с коллегами, выявившими отрицательную корреляцию количества продуцируемых идей, которые можно интерпретировать как наносящие вред другим людям, и эмоционального интеллекта [16]. Однако продуцирование идей и реальное воплощение их в жизнь не одно и то же, и вопрос о том, каков вклад компонентов эмоционального интеллекта в реализацию антисоциальной креативности в девиантном поведении, остается открытым.
Также, согласно результатам исследований, существуют гендерные различия в предикторах антисоциальной креативности у кадетов и курсантов [11; 13], но подобные сравнения не включали в себя анализ взаимосвязей девиантного поведения с параметрами эмоционального интеллекта (далее ЭИ), которые, как показывает анализ публикаций, не однозначно связаны с различными видами поведения: ЭИ не всегда опосредует только просоциальное поведение, а его компоненты могут быть положительно связаны и с девиантным поведением [см.: 4]. Так, при решении конфликта ЭИ положительно коррелировал со стратегиями кооперации и отрицательно — с доминирующими и агрессивными стратегиями [15; 20]. Однако те респонденты, кто считал приемлемым в конфликте унижать оппонента и использовать вербальную агрессию, так и поступал в реальности, даже в случае высокой способности осознавания и управления собственными эмоциями [18]. Можно предположить, что определенный вклад в такое поведение вносит слаборазвитая черта Большой пятерки «Сотрудничество», поведенческие особенности обладателей которой состоят в озабоченности только своими потребностями, игнорировании потребностей других людей, небрежности в отношениях и взаимодействии с ними, склонности манипулировать, конфликтности и отсутствием склонности к сотрудничеству [17]. Мы полагаем, что значимо положительные корреляции черты «Сотрудничество» и понимания собственных эмоций будут служить дополнительным подтверждением вклада самооценки понимания собственных эмоций именно в просоциальное поведение. Более того, сочетание высоких значений обеих переменных могут нивелировать реализацию антисоциальной креативности в поведении.
Исходя из всего вышесказанного и результатов, полученных на выборке осужденных [2], мы формулируем следующие гипотезы: 1) реализация антисоциальной креативности в межличностном взаимодействии опосредуется низким пониманием собственных эмоций, низким сотрудничеством и высокой враждебностью, причем преимущественная роль принадлежит враждебности; 2) сочетание высоких значений сотрудничества и понимания собственных эмоций опосредует снижение антисоциальной креативности; 3) существуют гендерные различия в антисоциальной креативности и ее связи с сотрудничеством и пониманием собственных эмоций.

Метод и методики

Исследование проводилось в 2018—2021 гг. На первом этапе были обследованы осужденные за корыстные и агрессивно-насильственные действия [2]. На втором этапе в 2019—2020 гг. участвовали кадеты, а также курсанты 2—5-х курсов одного из московских вузов. На третьем этапе в 2021 гг. участвовали действующие сотрудники органов внутренних дел [5]. Всего приняли участие 281 человек. В настоящей статье мы поставили цель осуществить сравнительный анализ полученных результатов в нескольких исследованиях и выявить общие закономерности и гендерные особенности связи антисоциальной креативности, враждебности, сотрудничества и понимания собственных эмоций в выборках кадетов, курсантов и действующих сотрудников ОВД с привлечением данных, полученных на выборке осужденных [1]. Состав выборок представлен в табл. 1.
Таблица 1
Состав выборок исследований
 

Выборка

Мужчины

Женщины

Совокупная выборка

Возраст ± SD

Осужденные

30

-

30

36,7 ± 9,18

Кадеты

27

19

46

15,0 ± 0,631

Курсанты

119

30

149

21,4 ± 1,03

Сотрудники ОВД

22

34

56

30,0 ± 5,22

Итого

198

83

281

-
Использовалась батарея опросников: агрессии BRAQ-24 (в адаптации С.Н. Ениколопова, Н.П. Цыбульского), эмоционального интеллекта «ЭмИн» (Д.В. Люсин), «NEO-FFI» — сокращенный вариант опросника «NEO PI-R» П. Коста и Р. Макраэ (В.Е. Орел, И.Г. Сенин), «Поведенческие особенности антисоциальной креативности» (ПОАК) [12]. Опросник ПОАК состоит из трех шкал «Нанесение вреда», «Ложь» и «Злые шутки», включающие утверждения о видах поведения, в которых может проявляться антисоциальная креативность. Респондентам предлагается ответить, как часто они ведут себя в соответствии с данными утверждениями. Подсчет ведется по шкалам и затем баллы суммируются в интегральный показатель [12].
Статистическая обработка проводилась в программе jamovi-2.3.24 с использованием сравнений по t-критерию Уэлша, однофакторного анализа ANOVA с применением критерия Тьюки, корреляционного и регрессионного анализа и анализа медиации.

Результаты исследования

Описательные статистики по переменным антисоциальной креативности, враждебности, сотрудничества и самооценки понимания собственных эмоций с корреляционными связями представлены в табл. 2.
В совокупной выборке были выявлены значимые отрицательные корреляции антисоциальной креативности и враждебности с самооценкой понимания собственных эмоций и сотрудничеством, значимо положительные корреляции антисоциальной креативности — с враждебностью и сотрудничества с пониманием собственных эмоций. Корреляционный анализ, по Спирмену, в совокупной выборке (без осужденных) показал значимо положительные корреляции враждебности и значимо отрицательные корреляции сотрудничества с показателями шкал антисоциальной креативности «Нанесение вреда» и «Злые шутки»; понимание собственных эмоций значимо отрицательно коррелирует со шкалой «Нанесение вреда». Коэффициенты и уровень значимости корреляций представлены в табл. 2.
Согласно регрессионному анализу, 22% дисперсии значений антисоциальной креативности в совокупной выборке объясняются враждебностью (β=0,465; p<0,001); 4% к объяснению дисперсии добавляет сотрудничество (β = – 0,222; p<0,001).
Анализ медиации с помощью метода Bootstrap показал, что враждебность является медиатором связи понимания собственных эмоций и антисоциальной креативности. В таблице 3 представлены коэффициенты прямого и непрямого эффекта. Показано, что при включении враждебности в модель значимость прямого эффекта связи эмоционального интеллекта и антисоциальной креативности составила 0,966, т. е. приближается к единице. Результаты представлены в табл. 3 и на рис. 1.
Таблица 2
Описательные статистики переменных в совокупной выборке и выборкам по полу
и корреляции переменных в совокупной выборке
 

Переменные

Антисоциальная креативность

Враждебность

Понимание собственных эмоций

Сотрудничество

Выборки

Среднее и стандартное отклонение

Совокупная выборка

9,74±6,48

17,8±5,27

22,0±7,08

41,5±5,25

Мужчины

10,1±6,26

17,7±5,12

21,2±6,55

40,8±4,97

Женщины

9,06±7,00

18,1±5,66

23,6±7,86

43,0±5,34

Мужчины
без осужденных

10,7±6,19

17,2±4,91

21,6±6,81

41,0±4,80

Корреляции, по Спирмену, переменных в совокупной выборке (N=281)

Антисоциальная
креативность

-

0,482***

– 0,232***

– 0,297***

Враждебность

-

-

– 0,408***

– 0,176**

Понимание собст­венных эмоций

-

-

-

0,289***

Корреляции, по Спирмену, шкал антисоциальной креативности с враждебностью,
сотрудничеством и пониманием собственных эмоций (без осужденных N=253)

Нанесение вреда

-

0,447***

-0,127*

-0,298***

Злые шутки

-

0,293***

нет корреляций

-0,145*
Условные обозначения: «***» — p<0,001; «**» — p<0,01; «*» — p < 0,05.
Таблица 3
Эффекты медиации враждебности в связи понимания собственных эмоций
и антисоциальной креативности

Тип

Эффект

β

SE

Интервал 95% C.I. (a)

p

Нижний

Верхний

Непрямой

ПСЭ⇒Вр⇒ AK

– 0,19487

0,0296

– 0,243

– 0,1249

< ,001

Компоненты

ПСЭ ⇒ Вр

– 0,40998

0,0390

– 0,380

– 0,2323

< ,001

Вр ⇒ AK

0,47532

0,0668

0,460

0,7200

< ,001

Прямой

ПСЭ ⇒ AK

– 0,00246

0,0524

– 0,103

0,1062

0,966

Общий

ПСЭ ⇒ AK

– 0,19733

0,0535

– 0,285

– 0,0750

< ,001
Условные обозначения: ПСЭ — понимание собственных эмоций; Вр — враждебность, АК — антисоциальная креативность.
В совокупной выборке была выделена группа (N=59) со значениями враждебности и понимания собственных эмоций выше среднего значения. Сравнения средних по t-критерию Уэлша показало, что в выделенной группе антисоциальная креативность выше, чем в остальной части выборки (p=0,033, размер эффекта Cohen’s d = – 0,319). Линейная регрессия показала, что существует эффект взаимодействия: в данной группе связь антисоциальной креативности и понимания собственных эмоций сильнее, чем в остальной части выборки. Значимость взаимодействия составила 0,014. Результаты представлены в табл. 4 и на рис. 2.
Рис. 1. Модель медиации враждебностью связи понимания собственных эмоций
и антисоциальной креативности
Таблица 4
Коэффициенты модели антисоциальной креативности и взаимодействия
понимания собственных эмоций и групп, выделенных по разному уровню
враждебности и сотрудничества
 

Переменные

Стандартизированный
коэффициент

p

SE

t

Антисоциальная креативность

-

< 0,001

0,4259

22,08

Понимание собственных эмоций_центр.

– 0,142

0,023

0,0567

– 2,29

Группа: 1-0

0,236

0,044

0,9188

2,02

Взаимодействие понимания собственных эмоций и группы (1-0)

– 0,437

0,014

0,1608

– 2,49
Условные обозначения: группа 1 — выделенная группа со значениями враждебности и сотрудничества выше средних значений; группа 0 — остальная часть выборки.
 
Рис. 2. Влияние на антисоциальную креативность взаимодействия понимания собственных эмоций и групп, выделенных по разному уровню враждебности и сотрудничества:
АК — антисоциальная креативность; VE_cent — центрированная переменная понимание собственных эмоций; Gr_Vr_Sotr — группы, выделенные по значениям враждебности
и сотрудничества; 1 — группа с показателями враждебности и сотрудничества
выше среднего; 0 — остальная часть выборки
В совокупной выборке была выделена группа (N=33) со значениями враждебности и сотрудничества выше среднего. Сравнения средних по t-критерию Уэлша показало, что между выделенной группой и остальной частью выборки нет различий по антисоциальной креативности и сотрудничеству. Однако линейная регрессия показала, что существует эффект взаимодействия: в данной группе связь антисоциальной креативности и сотрудничества сильнее, чем в остальной части выборки. Значимость взаимодействия составила 0,057, что несколько превышает допустимый порог 0,05 и может объясняться малой выборкой (N=33). Результаты представлены в табл. 5 и на рис. 3.
Таблица 5
Коэффициенты модели антисоциальной креативности и взаимодействия
сотрудничества и групп, выделенных по разному уровню враждебности
и понимания собственных эмоций
 

Переменные

Стандартизированный
коэффициент

p

SE

t

Антисоциальная креативность

-

< 0,001

0,3923

24,41

Сотрудничество_центр.

– 0,231

< 0,001

0,0770

– 3,70

Группа: 1-0

0,249

0,165

1,1634

1,39

Взаимодействие сотрудничества
и группы (1-0)

– 0,298

0,057

0,1923

– 1,91
Условные обозначения: группа 1 — выделенная группа со значениями враждебности и понимания собственных эмоций выше средних значений, группа 0 — остальная часть выборки.
Рис. 3. Влияние взаимодействия на антисоциальную креативность сотрудничества и групп, выделенных по разному уровню враждебности и понимания собственных эмоций:
АК — антисоциальная креативность; Sotr_cent — центрированная переменная
сотрудничества; Gr_Vr_VE — группы, выделенные по значениям враждебности
и понимания собственных эмоций; 1 — группа с показателями враждебности
и понимания собственных эмоций выше среднего; 0 — остальная часть выборки
Сравнение средних по t-критерию Уэлша (данный критерий был выбран в связи с неуравненностью выборок по численности) переменных антисоциальной креативности, враждебности, сотрудничества и понимания собственных эмоций показало, что понимание собственных эмоций и сотрудничество у женщин выше, чем у мужчин (без осужденных) (p < 0,05, значимость эффекта — 0,282; p < 0,001; значимость эффекта — 0,495 соответственно). По остальным параметрам различий выявлено не было.
Пошкальный анализ антисоциальной креативности выявил различия между выборками: у мужчин (без осужденных) значимо выше показатели по шкалам «Нанесение вреда» и «Злые шутки». Размеры эффекта достаточно приемлемые. По шкале «Ложь» различий между мужчинами и женщинами выявлено не было. Результаты представлены в табл. 6.
Таблица 6
Сравнения по t-критерию Уэлша показателей по шкалам антисоциальной
креативности у мужчин (не включая выборку осужденных) и женщин

Переменные

Коэффициент

df

p

Размер эффекта (Cohen’s d)

Нанесение вреда

– 1,992

149

0,048

– 0,272

Ложь

– 0,742

157

0,459

– 0,100

Злые шутки

– 2,361

166

0,019

– 0,316
Далее с помощью линейной регрессии мы выясняли влияние пола на связь компонентов антисоциальной креативности и понимания собственных эмоций. Эффект взаимодействия пола и понимания собственных эмоций был выявлен у компонента антисоциальной креативности «Нанесение вреда»: его связь с пониманием собственных эмоций — однонаправленная у мужчин и женщин, но разная по силе. У женщин эта связь сильнее, чем у мужчин. Результаты представлены в табл. 7 и на рис. 4.
Таблица 7
Коэффициенты линейной регрессии влияния взаимодействия пола и понимания
собственных эмоций на переменную «Нанесение вреда» опросника ПОАК
 

Переменные

Стандартизированный
коэффициент

p

SE

t

Нанесение вреда

-

< ,001

0,3436

9,91

Понимание собственных эмоций

– 0,261

0,008

0,0420

– 2,66

Пол: м-ж

0,166

0,298

0,4048

1,04

Взаимодействие понимания собственных эмоций и пола (м/ж)

0,252

0,043

0,0532

2,03
 
Рис. 4. График влияния взаимодействия пола и понимания собственных эмоций на компонент антисоциальной креативности «Нанесение вреда» в выборках мужчин и женщин:
NanVr — нанесение вреда; VE_cent — понимание собственных эмоций
(центрированные значения); pol — пол; 0 — женщины, 1 — мужчины
Обсуждение полученных результатов
В анализе результатов нескольких исследований мы сосредоточились на выявлении роли, которую играют в антисоциальной креативности такие переменные, как самооценка понимания собственных эмоций, враждебность и черта большой пятерки «Сотрудничество», а также на гендерных особенностях связи этих переменных.
Согласно первой гипотезе, реализация антисоциальной креативности в межличностном взаимодействии опосредуется низким пониманием собственных эмоций, низким сотрудничеством и высокой враждебностью, причем преимущественная роль принадлежит враждебности. Подтверждением данной гипотезы стали результаты, полученные в корреляционном и регрессионном анализе и анализе медиации. Вполне закономерным явлением, согласующемся с полученными нами ранее результатами на выборке осужденных [2] и сотрудников органов внутренних дел [5], являются положительная корреляция антисоциальной креативности с враждебностью и отрицательные корреляции с сотрудничеством и пониманием собственных эмоций. Главным предиктором антисоциальной креативности стала враждебность и ей принадлежит преимущественная роль, что также сочетается с полученными данными на выборках подростков [4]. Новым знанием стал тот факт, что враждебность является полным медиатором отрицательной связи понимания собственных эмоций и антисоциальной креативности. Иными словами, человек, который не понимает свои эмоции и того, что он чувствует, будет насторожен и враждебен к другим людям, так как, не понимая себя, сложно понять другого человека, в большинстве стимулов он будет видеть угрозу и неправильно интерпретировать эти стимулы, соответственно, и реагировать во взаимодействии с другими, нанося им вред. Однако утверждать обратное, что все враждебные люди не понимают собственные эмоции не правомерно. В исследовании была выделена выборка с высоким уровнем враждебности и с высоким пониманием собственных эмоций. Нами показано, что при таком сочетании антисоциальная креативность может регулироваться такой чертой, как сотрудничество. Полученные результаты дополняют выводы С. Мюллера (C. Moeller) и С. Квантеса (C. Kwantes) о том, что обладание высоким эмоциональным интеллектом не спасает от проявления агрессии в случае, если человек считает приемлемым использование агрессии в отношении оппонента [18]. Наши дополнения таковы: это может происходить в случае, если он обладает слабо развитой способностью к сотрудничеству.
Согласно второй гипотезе, сочетание высоких значений сотрудничества и понимания собственных эмоций опосредует снижение антисоциальной креативности. Результаты показывают, что в группе со значениями враждебности и сотрудничества выше среднего по выборке антисоциальная креативность выше по сравнению с той частью выборки, у которой и враждебность, и сотрудничество ниже средних значений. Интересно, что связь понимания собственных эмоций с антисоциальной креативностью сильнее у тех, у кого показатели враждебности и сотрудничества выше. Это означает, что самооценка понимания собственных эмоций вносит свой определенный вклад в антисоциальное поведение. В данном случае, именно она может регулировать реализацию креативности в антисоциальном поведении, нивелируя влияние враждебности и, в сочетании с чертой сотрудничество, снижая возможность нанесения вреда другим людям в личностном взаимодействии.
Что касается третьей гипотезы, то результаты, полученные у мужчин и женщин, показали, что высокие значения компонентов антисоциальной креативности («Нанесение вреда» и «Злые шутки») у мужчин сочетаются с низкими значениями понимания собственных эмоций и сотрудничества. Кроме того, выявлены гендерные различия в связи самооценки понимания собственных эмоций и такого параметра антисоциальной креативности, как нанесения вреда: у женщин эта связь значимо сильнее, чем у мужчин, а значит, у женщин эмоциональный интеллект регулирует поведение, сдерживая агрессию в большей степени, чем у мужчин. Данный факт согласуется с результатами других авторов, показавших, что эмоциональный интеллект положительно коррелирует со стратегиями кооперации [15; 20]. Таким образом, третья гипотеза о существовании гендерных различий в антисоциальной креативности и ее связи с личностными характеристиками получила свое подтверждение.

Выводы

В результате проведенного исследования можно сделать следующие выводы.
  1. Враждебность является полным медиатором отрицательной связи самооценки понимания собственных эмоций и антисоциальной креативности. Однако вклад понимания самооценки собственных эмоций также является не менее существенным: у высоко враждебных людей, имеющих развитую черту сотрудничества, она может регулировать антисоциальную креативность, снижая ее реализацию в девиантном поведении, наносящем вред другим.
  2. Сочетание высокой враждебности и высокой самооценки понимания собственных эмоций опосредует антисоциальную креативность и может способствовать ее реализации в девиантном поведении в случае низких значений такой черты, как сотрудничество.
  3. Снижение реализации антисоциальной креативности в агрессии у женщин опосредуется сочетанием высокоразвитых сотрудничества и понимания собственных эмоций.

Заключение

В исследовании было показано, что враждебность, самооценки понимания собственных эмоций и сотрудничество играют важную роль в антисоциальной креативности и ее компонентах. При этом важны также уровни развития этих психологических коррелятов и предикторов реализации антисоциальной креативности в девиантном поведении в межличностном взаимодействии. Новизна исследования заключается в том, что было показано, как определенные психологические характеристики могут нивелировать связь враждебности и антисоциальной креативности. Соответственно, развивая понимание эмоций у человека, стимулируя сотрудничество с другими людьми, можно снизить антисоциальную креативность. Исследование имеет ограничения, связанные с размером выборок. Дальнейшим направлением исследований нам видится проведение лонгитюдного исследования. Особенности выявленных связей и зависимостей определяются спецификой выборок, имеющих отношение к силовым структурам, и на данном этапе исследований можно рекомендовать включать упражнения по развитию эмоционального интеллекта и стимуляции положительных личностных черт, например сотрудничества, в тренинги для учащихся кадетских корпусов и вузов МВД, а также сотрудников ОВД. Без этих мероприятий бороться с межличностной девиацией будет затруднительно.
 

Литература

  1. Бочкова М.Н. Девиантное поведение сотрудников органов внутренних дел: обзор исследований в современной российской психологии [Электронный ресурс] // Прикладная психология и педагогика. 2023. Том 8. № 1. С. 29–46. doi:10.12737/2500-0543-2023-8-1-29-46
  2. Бочкова М.Н. Эмоциональный интеллект и креативность: связь и взаимодействие на примере разных категорий осужденных [Электронный ресурс] // Психология и право. 2020. Том 10. № 1. С. 92–102. doi:10.17759/psylaw.2020100108
  3. Бочкова М.Н., Мешкова Н.В. Поведенческие особенности негативной и антисоциальной креативности на примере подростков [Электронный ресурс] // Психолого-педагогические исследования. 2019. Том 11. № 1. С. 93–106. doi:10.17759/psyedu.2019110108
  4. Бочкова М.Н., Мешкова Н.В. Эмоциональный интеллект и социальное взаимодействие: зарубежные исследования [Электронный ресурс] // Современная зарубежная психология. 2018. Том 7. № 2. С. 49–59. doi:10.17759/jmfp.2018070205
  5. Бочкова М.Н., Шаповал В.А., Мешкова Н.В., Ениколопов С.Н. Особенности антисоциальной креативности и эмоционального интеллекта у сотрудников органов внутренних дел в зависимости от образования и стажа работы // Организационная психология. 2021. Том 11. № 2. С. 154–168.
  6. Змановская Е.В., Рыбников В.Ю. Девиантное поведение личности и группы: Учебное пособие. СПб: Питер, 2010. 352 с.
  7. Корнеева Я.А., Симонова Н.Н. Профессиональная личностная деформация сотрудников органов внутренних дел // Организационная психология. 2020. Том 10. № 2. С. 80–106.
  8. Лютых В.А., Коноплева И.Н. Психологические и криминологические аспекты преступлений, совершаемых сотрудниками органов внутренних дел [Электронный ресурс] // Психология и право. 2014. Том 4. № 3. С. 86–101. URL: https://psyjournals.ru/journals/psylaw/archive/2014_n3/72730 (дата обращения: 01.07.2023).
  9. Марьин М.И., Бочкова А.А. Девиантное поведение сотрудников правоохранительных органов: причины возникновения, диагностика и профилактика // IV Международный пенитенциарный форум «Преступление, наказание, исправление» (к 140-летию уголовно-исполнительной системы России и 85-летию Академии ФСИН России): Сборник тезисов выступлений и докладов участников (г. Рязань, 20–22 ноября 2019 г.): В 10 т. Т. 8. Материалы международных научно-практических конференций и круглых столов. Рязань: Академия ФСИН России, 2019. С. 33–38.
  10. Мешкова Н.В., Ениколопов С.Н. Креативность и девиантность: современное состояние проблемы в психологии [Электронный ресурс] // Психология и право. 2020. Том 10. № 3. С. 86–107. doi:10.17759/psylaw.2020100307
  11. Мешкова Н.В., Ениколопов С.Н., Кудрявцев В.Т., Кравцов О.Г., Бочкова М.Н., Мешков И.А. Возрастные и половые особенности личностных предикторов антисоциальной креативности [Электронный ресурс] // Психология. Журнал Высшей школы экономики. 2020. Том 17. № 1. С. 60–72. doi:10.17323/1813-8918-2020-1-60-72
  12. Мешкова Н.В., Ениколопов С.Н., Митина О.В., Мешков И.А. Адаптация опросника «Поведенческие особенности антисоциальной креативности» [Электронный ресурс] // Психологическая наука и образование. 2018. Том 23. № 6. С. 25–40 doi:10.17759/pse.2018230603
  13. Мешкова Н.В., Шаповал В.А., Герасименко Е.А., Потарыкина М.С., Мешков И.А. Личностные особенности и антисоциальная креативность на примере кадетов и сотрудников МВД [Электронный ресурс] // Психология и право. 2018. Том 8. № 3. С. 83–96. doi:10.17759/psylaw.2018080306
  14. Петров В.Е. Психометрическое исследование опросника оценки склонности сотрудников к психологическому насилию // Актуальные проблемы психологии правоохранительной деятельности: концепции, подходы, технологии (Васильевские чтения — 2020): материалы международной научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 23 апреля 2020 года / под ред. Ю.А. Шаранова, Н.А. Гончаровой. СПб: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2020. С. 415–419.
  15. Ann B.Y., Yang C.C. The moderating role of personality traits on emotional intelligence and conflict management styles // Psychological Reports. 2012. Vol. 110(3). P. 1021– doi:10.2466/21.01.09.20.PR0.110.3.1021-1025
  16. Harris D.J., Reiter-Palmon R., Kaufman J.C. The effect of emotional intelligence and task type on malevolent creativity // Psychology of Aesthetics, Creativity, and the Arts. 2013. 7. P. 237–244. doi:10.1037/a0032139
  17. McCrae R.R., Costa P.T. Validation of the five — factor model of personality across instruments and observers // Journal of Personality and Social Psychology. Vol. 52(1). P. 81–90. doi:10.1037//0022-3514.52.1.81
  18. Moeller C., Kwantes C.T. Too Much of a Good Thing? Emotional Intelligence and Interpersonal Conflict Behaviors // The Journal of Social Psychology. Vol. 155(4). P. 314–324. doi:10.1080/00224545.2015.1007029
  19. Wolhendler B. Creativity, Delinquency, and Production of Unsolicited Violent Content in Drawings: Doctor of Philosophy in Psychology Diss. ProQuest LLC, 2015.
  20. Zeidner M., Kloda I. Emotional intelligence (EI), conflict resolution patterns, and relationship satisfaction: Actor and partner effects revisited // Personality and Individual Differences. Vol. 54(2). P. 278–283. doi:10.1016/j. paid.2012.09.013
  21. Yip J.A., Schweitzer M.E., Nurmohamed S. Trash-talking: Competitive incivility motivates rivalry, performance, and unethical behavior // Organizational Behavior and Human Decision Processes. 2018. Vol. 144. P. 125–144. doi:10.1016/j.obhdp.2017.06.002

Информация об авторах

Бочкова Маргарита Николаевна, магистр психологии, психолог, независимый исследователь, Москва, Россия, ORCID: https://orcid.org/0000-0002-1374-2498, e-mail: boschkova.m84@gmail.com

Метрики

Просмотров

Всего: 313
В прошлом месяце: 25
В текущем месяце: 11

Скачиваний

Всего: 125
В прошлом месяце: 8
В текущем месяце: 5