Способность гражданина к совершению сделки: критерии судебно-психологических экспертных оценок

Проведено психологическое обследование 88 мужчин и 42 женщин в возрасте от 26 до 88 лет (из них 116 — с психическими расстройствами, 14 — психически здоровых), проходивших комплексную судебную психолого-психиатрическую экспертизу для решения вопросов о сделкоспособности и ограниченной дееспособности. В отношении 46 человек вынесено экспертное решение «не мог понимать значение своих действий и руководить ими во время совершения сделки»; 48 — «мог понимать значение своих действий и руководить ими во время совершения сделки»; 26 — «может понимать значение своих действий и руководить ими лишь при помощи других лиц». В отношении 10 человек экспертные вопросы не были решены. У каждого подэкспертного диагностировались 57 показателей, отражающих нарушения познавательных процессов, индивидуально-психологические особенности и сведения о социализации. Факторный анализ позволил выделить патопсихологические симптомокомплексы, относительно специфичные для граждан, способных и не способных к совершению сделки (ст. 177 ГК РФ), а также для лиц с ограниченной вследствие психического расстройства дееспособностью (п. 2 ст. 30 ГК РФ).

Введение

В последние годы отмечается существенное увеличение количества судебно-психиатрических (СПЭ) и комплексных судебных психолого-психиатрических экспертиз (КСППЭ) дел в гражданском процессе, связанных с признанием недействительными сделок с «пороком воли». В Российской Федерации ежегодно проводится 45—50 тыс. экспертиз по определению дееспособности и сделкоспособности [12].

Гражданско-правовое понятие «порок воли» (несоответствие воли и волеизъявления) является одним из важнейших условий признания недействительности сделки, оно отражает субъективную (психологическую) сторону сделки и охватывает мотивы деятельности, намерения человека и предвидение им тех последствий, которые должны или могут наступать вследствие совершаемых действий [16; 22; 28]. С гражданско-правовых позиций можно выделить три вида нарушений воли: «отсутствие воли» при недееспособности (п. 1 ст. 171 ГК РФ), «ограничение воли» при ограничении дееспособности вследствие психического расстройства (п. 2 ст. 30 ГК РФ) и «искажение воли» при несделкоспособности (ст. 177-179 ГК РФ).

Недееспособность. Согласно ст. 29 ГК РФ гражданин, который вследствие психического расстройства не может понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признан судом недееспособным. Отсутствие способности гражданина к совершению сделки постулируется с момента судебного решения о признании его недееспособным и установления над ним опеки. Установление недееспособности не безвозвратно. Согласно п. 3. ст. 29 ГК РФ, при развитии способности гражданина, который был признан недееспособным, понимать значение своих действий или руководить ими лишь при помощи других лиц суд признает такого гражданина ограниченно дееспособным (п. 2 ст. 30 ГК РФ). При восстановлении способности гражданина, который был признан недееспособным, понимать значение своих действий или руководить ими суд признает его дееспособным.

Ограничение дееспособности. Гражданин, который вследствие психического расстройства может понимать значение своих действий или руководить ими лишь при помощи других лиц, может быть ограничен судом в дееспособности (п. 2 ст. 30 ГК РФ). Ограничение дееспособности вследствие психического расстройства касается только ограничения прав при совершении сделок: запрещается совершение сделки без согласия попечителя, но гражданин может распоряжаться своим заработком, стипендией и иными доходами, совершать мелкие сделки.

Сделкоспособность. Согласно ст. 177 ГК РФ, сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной. «Такое состояние» охватывает широкий спектр психических состояний, включающий, в частности, и психические расстройства, и различные эмоциональные состояния [17].

Таким образом, юридическое определение неспособности к совершению сделки в трех рассмотренных категориях судебных решений имеет как сходные, так и различные черты.

Во всех случаях общим является вердикт о недействительности сделки.

У недееспособных граждан и у лиц, которых ограничили в дееспособности, юридические критерии определения нарушений сделкоспособности неразрывно связаны с психическим расстройством. В отличие от этого, при определении способности дееспособного гражданина в момент совершения сделки понимать значение своих действий или руководить ими психическое расстройство является компонентом более широкого понятия «такое состояние».

При судебно-экспертной диагностике, как недееспособности, так и ограничения дееспособности гражданина, в отличие от установления сделкоспособности, способность к совершению сделки определяется не ретроспективно, по поводу уже совершенного действия, а проспективно, прогностически — оценивается способность понимать значение своих действий и руководить ими при совершении сделок в будущем.

Таким образом, соответственно различным юридическим последствиям определения нарушений способности к совершению сделки у трех рассмотренных групп лиц, должны различаться и варианты психологических механизмов волеизъявления при ее совершении, что определяет актуальность исследования клинико-психологических критериев судебно-экспертной оценки сделкоспособности. И если в отношении проблемы недееспособности эта проблема относительно хорошо изучена [4; 24], то проблема определения сделкоспособности и ограничения дееспособности, несмотря на ряд продуктивных разработок в этой области [7; 18; 19; 21; 22; 25; 27; 28], остается открытой.

Цель исследования — разработка психологических критериев ретроспективной и прогностической судебно-экспертной оценки способности лиц с психическими расстройствами понимать значение своих действий и руководить ими во время совершения сделки.

Программа исследования

Обследовано 130 человек в возрасте от 26 до 88 лет, проходивших КСППЭ в Национальном медицинском исследовательском центре психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского. Первую группу составили подэкспертные с заключением о том, что они «не могли понимать значение своих действий и руководить ими во время совершения сделки» — 46 человек (30 мужчин, 16 женщин); преобладающие диагнозы: расстройства шизофренического спектра (F20-F29) — 13; органические психические расстройства (F00-F09) — 12; психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением алкоголя (F10) — 10; умственная отсталость (F70-F79) — 5; специфические расстройства личности (F60) — 4. Во вторую группу вошли лица, которые по заключению экспертов «могли понимать значение своих действий и руководить ими во время совершения сделки» — 48 человек (25 мужчин, 23 женщины); преобладающие диагнозы: психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением алкоголя — 18; органические психические расстройства — 14; психически здоров — 12. Третью группу составили подэкспертные с экспертным решением «может понимать значение своих действий и руководить ими лишь при помощи других лиц» — 26 человек (10 мужчин, 16 женщин); в основном с диагнозом расстройства шизофренического спектра — 20 человек В четвертую группу были включены граждане, в отношении которых экспертные вопросы не были решены — 10 человек (7 мужчин, 3 женщины); диагнозы: психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением алкоголя — 4; органические психические расстройства и специфические расстройства личности — по 2 человека.

Данные КСППЭ вносились в карту обследования, которая, помимо клинического диагноза, содержала три блока — данные о нарушениях познавательных процессов, об индивидуально-психологических особенностях и особенностях социальной адаптации. Каждый из 57 пунктов карты представляет собой интегративную оценку особенностей и нарушений психической деятельности подэкспертного, вынесенную на основании патопсихологического [5; 13] и нейропсихологического [10] исследований, опросников [1; 8; 23], клинико-психологической беседы по существу гражданского дела, наблюдения поведения подэкспертного в палате (по дневникам медперсонала) и во время исследования, ретроспективного психологического анализа гражданского дела и приобщенной к нему медицинской документации.

Статистическая обработка матрицы 130х57 осуществлялась методом факторного анализа (метод вращения varimax).

Результаты и обсуждение

Мера адекватности выборки Кайзера—Мейера—Олкина показала приемлемую адекватность выборки для факторного анализа (0,733>0,5). Критерий Бартлетта (p<0,05) говорит о целесообразности факторного анализа в силу коррелированности факторов.

В результате выделилось 4 фактора.

В факторе 1 (табл. 1) наиболее значимыми оказались разнообразные нарушения мышления и речи. Среди индивидуально-психологических особенностей на первый план выступают выраженные нарушения способности к произвольной осознанной регуляции поведения, усиливающиеся в субъективно сложных ситуациях, которые обусловлены некритичностью, импульсивностью, снижением самоконтроля, прогнозирования, мотивационно-волевого потенциала, пассивностью, зависимостью. Отмечаются коммуникативные затруднения и индивидуалистичность. В социальной сфере — социальная дезадаптация, необходимость внешнего контроля, юридическая безграмотность и неблагополучная кредитная история.

Ранжирование всех 130 подэкспертных по степени выраженности отнесения к каждому фактору показало, что фактор 1 охватывает 24% несделкоспособных граждан, 64% ограниченно дееспособных, 0% сделкоспособных и лиц, в отношении которых не было вынесено экспертного решения. Высокий процент лиц, в отношении которых было вынесено экспертное решение о том, что они могут понимать значение своих действий и руководить ими лишь при помощи других лиц, можно объяснить тем, что все они перешли в категорию ограниченно дееспособных из имеющегося статуса недееспособных [14]. Судебные определения о назначении СПЭ или КСППЭ по поводу применении п. 2 ст. 30 ГК РФ в отношении прежде дееспособных лиц [6] выносились в единичных случаях.

Таблица 1

Психологические показатели фактора 1

Познавательные процессы		Индивидуально-психологические особенности		Социализация
·          Клинические нарушения мышления  0,641 ·          Нарушения динамического компонента мышления  0,477 ·          Неустойчивость мотивационной направленности 0,397 ·          Истощаемость  0,386 ·          Структурированность повествования –0,384 ·          Нарушения операционального компонента мышления 0,380		·          Снижение критических способностей  0,845 ·          Эгоцентризм –0,542 ·          Ориентация на мнение значимого окружения  0,530 ·          Решительность, независимость –0,516 ·          Импульсивность  0,492 ·          Снижение самоконтроля - 0,463 ·          Снижение критики к заболеванию  0,455 ·          Снижение прогностических способностей  0,441 ·          Снижение саморегуляции в субъективно сложных ситуациях  0,432		·          Способность к социальной адаптации  –0,504 ·          Необходимость внешнего контроля - 0,503 ·          Юридическая неграмотность 0,377 ·          Выраженные черты социальной дезадаптации 0,271 ·          Неблагополучная кредитная история - 0,269
Познавательные процессы	Индивидуально-психологические особенности		Социализация
·          Способность поэтапно описать суть гражданского дела –0,363 ·          Нарушения опосредованного запоминания  0,354 ·          Обеднение мимики и интонации речи  0,354 ·          Трудности усвоения и применения инструкции  0,271 ·          Нарушения внимания 0,240 ·          Нарушения мотивационного компонента мышления  0,211 ·          Импульсивные ответы при выполнении заданий  0,225	·          Демонстративность –0,413 ·          Пассивная стратегия совладания со стрессом  0,403 ·          Признаки внушаемости в анамнезе 0,399 ·          Общительность –0,358Отрицание каких-либо затруднений - 0,329 ·          Выраженное мотивационно-волевое снижение 0,306 ·          Индивидуалистичность  0,314 ·          Инертность 0,292 ·          Склонность к перекладыванию ответственности –0,270 ·          Замкнутость 0,254

Фактор 2 (табл.2) показывает качественно иные нарушения регуляции психической деятельности, которые проявляются, в отличие от фактора 1, не только в повседневном поведении, но и в процессе экспериментально-психологического исследования, определяя нарушения осмысления цели экспертизы, трудности усвоения, удержания и применения инструкций к заданиям. Расстройства саморегуляции сочетаются с нарушениями практически всех компонентов познавательной деятельности: не только мышления, как в факторе 1, но и памяти, умственной работоспособности и внимания. В плане жизнедеятельности, кроме нарушений социальной адаптации, необходимости внешнего контроля и юридической безграмотности, отмечается использование подэкспертного другими обитателями палаты в корыстных целях.

 

Таблица 2

Психологические показатели фактора 2

Познавательные процессы	Индивидуально-психологические особенности	Социализация
·          Осмысление цели экспертизы –0,666 ·          Формирование «мотива экспертизы» –0,587 ·          Способность поэтапно описать суть гражданского дела –0,540 ·          Трудности усвоения и применения инструкции 0,522 ·          Замедленный темп деятельности 0,465 ·          Трудности удержания инструкции 0,457 ·          Структурированность повествования –0,444 ·          Обеднение мимики и интонации речи 0,404 ·          Нарушения опосредованного запоминания 0,404 ·          Снижение объема непосредственного запоминания 0,402 ·          Нарушения мышления  0,241 ·          Неустойчивость мотивационной направленности 0,453 ·          Нарушения операционального компонента мышления  0,289 ·          Нарушения внимания 0,285 ·          Нарушения мотивационного компонента мышления 0,258 ·          Истощаемость 0,221	·          Снижение прогностических способностей 0,651 ·          Выраженное мотивационно-волевое снижение 0,563 ·          Сужение круга ценностно-смысловых ориентаций ·          Снижение самоконтроля 0,422 ·          Инертность 0,421 ·          Пассивная стратегия совладания со стрессом 0,412 ·          Ориентация на мнение значимого окружения  0,400 ·          Стеничность в реализации своих намерений –0,399 ·          Общительность –0,371 ·          Снижение саморегуляции в субъективно сложных ситуациях 0,369 ·          Отрицание каких-либо затруднений –0,364 ·          Индивидуалистичность  0,314 ·          Признаки внушаемости в анамнезе 0,242 ·          Демонстративность –0,241 ·          Замкнутость 0,238 ·          Снижение критических способностей 0,230 ·          Эгоцентризм –0,216	·          Выраженные черты социальной дезадаптации 0,478 ·          Ситуации использования подэкспертного в палате в корыстных целях 0,321 ·          Необходимость внешнего контроля 0,313 ·          Способность к социальной адаптации –0,245 ·          Юридическая неграмотность 0,207

Психологические особенности, входящие в фактор 2, характерны для 48% несделкоспособных граждан, 0% ограниченно дееспособных, 27% сделкоспособных и 22% лиц, в отношении которых не было вынесено никакого экспертного решения.

Можно сделать вывод, что эти два психологических фактора лежат в основе неспособности лиц с выраженными психическими расстройствами к совершению сделки. В целом они охватывают 72% несделкоспособных подэкспертных и 64% ограниченно дееспособных.

Ранжирование всех обследованных лиц по степени выраженности отнесения к каждому фактору показало следующее распределение по психиатрическим диагнозам. В фактор 1 попали 10 больных с расстройствами шизофренического спектра, по 5 — с умственной отсталостью и синдромом зависимости от алкоголя. Фактор 2 охватывает, прежде всего, лиц с органическим психическим расстройством (12 человек) и синдромом зависимости от алкоголя (13 человек). Эти данные показывают, что первые два фактора отражают психологические особенности различных групп несделкоспособных граждан: показатели первого фактора образуют «диссоциативный» и «олигофренический» патопсихологические симптомокомплексы, относительно специфичные для расстройств шизофренического спектра и умственной отсталости соответственно, а второго — «органический», свойственный лицам с выраженным поражением головного мозга.

В состав фактора 3 (табл. 3) входит гораздо меньше показателей, чем в первых двух.

Таблица 3

Психологические показатели фактора 3

В ходе психологического исследования отмечаются незаинтересованность в судебной экспертизе и затруднения в изложении сути гражданского дела. При анализе индивидуально-психологических особенностей выявляется, несмотря на наличие анозогнозии, стеничность, активность при преодолении стресса, отсутствие ориентации на мнение окружающих и ограничение с ними социальных контактов, а также сочетание аффективной ригидности с подозрительностью. Однако в социальном плане обнаруживаются необходимость внешнего контроля, анамнестические сведения о том, что они неоднократно становились жертвами обмана и мошенничества.

В этот фактор были отнесены 11% несделкоспособных граждан, 32% ограниченно дееспособных, 25% сделкоспособных и 11% лиц, в отношении которых не было вынесено никакого экспертного решения. Распределение подэкспертных по психиатрическим диагнозам было следующим: расстройства шизофренического спектра — 14 человек, органические психические расстройства — 5 человек.

Как видно, патопсихологические нарушения в симптомокомплексе этого фактора более умеренные, чем в первых двух. Тем не менее, нарушения критичности и поведенческие особенности (необходимость внешнего контроля для предотвращения виктимного в плане совершения сделок поведения) обусловливают в основном экспертное решение о способности граждан понимать значение своих действий и руководить ими лишь при помощи других лиц.

Фактор 4 (табл. 4) включает фрагментарные нерезко выраженные нарушения психической деятельности и особенности личности: некоторую импульсивность; парциальную некритичность к заболеванию; снижение тревожности в сочетании с завышенной самооценкой, эгоцентризмом; многочисленность и поверхностность социальных контактов. Однако в целом состав этого фактора отражает социальную адаптацию, стеничность в реализации намерений, отсутствие снижения саморегуляции в стрессовых условиях.

Таблица 4

Психологические показатели фактора 4

В фактор 4 попали 17% несделкоспособных граждан, 4% ограниченно дееспособных, 48% сделкоспособных и 67% лиц, в отношении которых не было вынесено никакого экспертного решения. Из них 11 человек с синдромом зависимости от алкоголя, 9 — с органическим психическим расстройством, и 5 — с расстройством личности.

Заключение

Производство СПЭ и КСППЭ, согласно Порядку проведения судебно-психиатрической экспертизы (утв. Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 12 января 2017 г. № 3н), включает как неотъемлемый компонент патопсихологическое (экспериментально-психологическое) исследование. Продуктивным и эффективным принципом использования данных обследования является выделение патопсихологических симптомокомплексов, относительно специфичных для той или иной клинической нозологии [2; 9]. В последнее время интерес вызывает и выявление патопсихологических показателей, которые возможно использовать не только при установлении психиатрического диагноза, но и при вынесении экспертных оценок [11; 20; 26].

В данной работе проблема выделения патопсихологических симптомокомплексов, которые могут определять способность к совершению сделки, поставлена шире. Она включает диагностику сделкоспособности не только у лиц, оспаривающих сделки, совершенные в прошлом, но и у лиц, которые были признаны ранее недееспособными и проходят процесс ограничения дееспособности вследствие психического расстройства в суде с целью повышения их гражданско-правового статуса. Другое нововведение заключается в том, что состав выделяемых патопсихологических симптомокомплексов включает в себя не только нарушения и особенности познавательной деятельности [9], но и индивидуально-психологические особенности [15], и отдельные аспекты социализации [27]. Такой подход позволяет более полно раскрыть психологическое содержание юридического критерия способности дееспособных и ограниченно дееспособных лиц к совершению сделки.

Таким образом, выделены две группы клинико-психологических и социально-психологических показателей, характерных для подэкспертных, которые не могли понимать значение своих действий или руководить ими при совершении сделки. Установлены также типичные комплексы нарушений познавательных процессов, личностных особенностей и признаков социального функционирования, свойственных гражданам, которые могут понимать значение своих действий или руководить ими лишь при помощи других лиц. Показано, что, несмотря на наличие нерезко выраженных и фрагментарных патопсихологических нарушений у лиц с психическими расстройствами, сохранность у них способности к саморегуляции и социальной адаптации определяет судебно-экспертное решение о сделкоспособности.

 

1. Березин Ф.Б., Мирошников М.П., Рожанец Р.В. Методика многостороннего исследования личности (в клинической медицине и психологии) М.: Медицина, 1976. 186 с.
2. Блейхер В.М., Крук И.В., Боков С.Н. Клиническая патопсихология. М.: МПСИ Модэк, 2006. 624 с.
3. Вассерман Л.И., Иовлев Б.В., Карпова Э.Б., Щелкова О.Ю., Вукс А.Я. Психологическая диагностика отношения к болезни: пособие для врачей. СПб: Изд-во НИПНИ имени В.М. Бехтерева, 2005. 33 с.
4. Дмитриева Т.Б., Харитонова Н.К., Иммерман К.Л., Королева Е.В. Судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе. СПб: Юрид. центр Пресс, 2003. 251 с.
5. Зейгарник Б.В. Патопсихология. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1986. 287 с.
6. Зейгер М.В., Сафуанов Ф.С. Актуальные проблемы определения меры недееспособности субъекта с психическим расстройством // Юридическая психология. 2014. № 2. С. 7—11.
7. Корзун Д.Н., Ткаченко А.А. Судебно-психиатрическая оценка юридически значимых способностей и механизмов регуляции поведения // Российский психиатрический журнал. 2013. № 3. С. 4—12.
8. Корнилова Т.В. Мельбурнский опросник принятия решений: русскоязычная адаптация [Электронный ресурс] // Психологические исследования. 2013. Том 6. № 31. С. 4. URL: http://psystudy.ru (дата обращения: 25.05.2021).
9. Кудрявцев И.А., Сафуанов Ф.С. Патопсихологические симптомокомплексы нарушений познавательной деятельности при психических заболеваниях: факторная структура и диагностическая информативность // Журнал невропатологии и психиатрии имени С.С. Корсакова.1989. Вып. 6. С. 86—92.
10. Лурия А.Р. Основы нейропсихологии. М.: Издательский центр «Академия», 2002. 384 с.
11. Никитина Е.А. Судебно-экспертная оценка сделкоспособности лиц с органическим психическим расстройством и синдромом зависимости от алкоголя: роль патопсихологических симптомокомплексов [Электронный ресурс] // Психология и право. 2013. Том 3. № 3. URL: https://psyjournals.ru/psyandlaw/2013/n3/63800.shtml (дата обращения: 25.05.2021).
12. Основные показатели деятельности судебно-психиатрической экспертной службы Российской Федерации в 2018 г.: аналитический обзор / Под ред. Е.В. Макушкина. М., 2019. 200 с.
13. Рубинштейн С. Я. Экспериментальные методики патопсихологии и опыт применения их в клинике. М.: Медицина, 1970. 215 с.
14. Русаковская О.А., Харитонова Н.К., Христофорова М.А. Судебно-психиатрическая экспертиза по заявлениям о повышении гражданско-правового статуса получателей стационарных социальных услуг, признанных ранее недееспособными // Практика судебно-психиатрической экспертизы / Под ред. Г.А. Фастовцова. М., 2020. С. 172—196.
15. Переправина Ю.О., Сафуанов Ф.С. Роль индивидуально-психологических особенностей в диагностике лиц с психическими расстройствами при оценке ограничения дееспособности // Российский психиатрический журнал. 2018. № 6. С. 75—77.
16. Сафуанов Ф.С. Судебно-психологическая экспертиза: учебник для академического бакалавриата. М.: Юрайт, 2014. 421 с.
17. Сафуанов Ф.С. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе // Медицинская и судебная психология. Курс лекций / Под ред. Т.Б. Дмитриевой, Ф.С. Сафуанова. М.: Генезис, 2004. С. 577—586.
18. Сафуанов Ф.С., Харитонова Н.К., Зейгер М.В., Переправина Ю.О., Христофорова М.А. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза по делам об ограничении дееспособности вследствие психического расстройства: проблемы и перспективы // Российский психиатрический журнал. 2016. № 2. С. 37—43.
19. Сафуанов Ф.С., Переправина Ю.О., Черненьков А.Д. Нейропсихологическое исследование при судебно-психологической экспертной оценке сделкоспособности. [Электронный ресурс] // Психология и право. 2018(8). № 4. С. 115—127. doi:10.17759/psylaw.2018080411
20. Сафуанов Ф.С., Черненьков А.Д., Переправина Ю.О. Диагностическая информативность патопсихологического исследования при судебно-экспертной оценке способности лиц с психическими расстройствами к совершению сделки // Судебная психиатрия. Актуальные проблемы: сб. М.: Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского, 2019. С. 138—150.
21. Сафуанов Ф.С., Калашникова А.С. Методологические основы производства посмертной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы по оценке способности гражданина к совершению сделки: метод. рекомендации. М., 2020. 32 с.
22. Секераж Т.Н. Вопросы диагностики «порока воли» в судебной психологической экспертизе (о психологических критериях сделкоспособности) // Теория и практика судебной экспертизы. 2008. № 4(12). С. 135—142.
23. Собчик Л. Н. Индивидуально-типологический опросник: практическое руководство к традиционному и компьютерному вариантам теста. М.: ООО «Компания Боргес», 2010. 59 с.
24. Харитонова Н.К. Судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе // Медицинская и судебная психология. Курс лекций / Под ред. Т.Б. Дмитриевой, Ф.С. Сафуанова. М.: Генезис, 2004. С. 162—182.
25. Харитонова Н.К., Корзун Д.Н. Судебно-психиатрическая экспертиза лиц с органическими психическими расстройствами, заключивших имущественные сделки: пособие для врачей. М., 2006. 28 с.
26. Харитонова Н.К., Королева Е.В., Корзун Д.Н. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза лиц, совершивших имущественные сделки, в гражданском процессе (критерии экспертной оценки): пособие для врачей // О современных видах и методах комплексных судебно-психиатрических экспертных исследований / Под ред. Т.Б. Дмитриевой. М., 2008. С. 131—162.
27. Харитонова Н.К., Сафуанов Ф.С., Малкин Д.А. Экспертная оценка сделкоспособности по гражданским делам в рамках комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы: пособие для врачей. М., 2005. 30 с.
28. Шипшин С.С., Секераж Т.Н. Методические рекомендации по производству судебной психологической экспертизы по делам о признании недействительными сделок с «пороками воли» // Теория и практика судебной экспертизы. 2010. № 4 (20). С. 295—308.

PlumX

Метрики публикации