ВИЧ-инфекция и ВИЧ-инфицированные: особенности социальных представлений в двух возрастных группах

В работе рассматривается проблема ВИЧ-инфекции и ВИЧ-инфицированных с позиций теории социальных представлений. Обсуждается специфика развития эпидемии болезни в России по сравнению с большинством западных стран, где была выполнена основная часть работ в рамках социальных наук, в частности – в рамках социальной психологии. Предлагается анализ особенностей представлений о ВИЧ и ВИЧ-инфицированных в двух возрастных группах, предпринятое в русле структурного подхода теории социальных представлений (что предполагает выявление центрального ядра и периферии в структуре представления) [4, 6]. В центре внимания – защитная функция социальных представлений в двух возрастных группах, принадлежащих одной целевой аудитории профилактических и превентивных программ в области ВИЧ-инфекции. 141 респондент в возрасте от 14 до 18 лет, а также от 36 до 48 лет приняли участие в исследовании. Полученные результаты обсуждаются с позиций теории социальных представлений. Обозначаются перспективы дальнейшего исследования проблемы.

Анализ исследований, выполненных западными коллегами, позволяет говорить о том, что за годы эпидемии значительно преобразовался портрет самого больного (это и мужчины гетеросексуальной ориентации, и женщины, и дети..., так и образ болезни (он, как отмечает К. Эрзлиш, даже стал стираться) [7, 8]. Можно говорить о том, что стал снижаться исследовательский интерес к болезни, которая стала оцениваться как хроническая [9]. Из коллективной угрозы болезнь постепенно стала трансформироваться в угрозу индивидуальную. Она перестала занимать первые страницы печатных СМИ, ощутимо снизилась роль общественных организаций и ассоциаций по борьбе со СПИДом. Если в начале эпидемии роль ассоциаций была крайне важна, их позицию принимали во внимание при разработке превентивных программ, теперь же они перестали быть влиятельными. На уровне политических решений у болезни появились своего рода конкуренты, требующие усилий в области общественного здоровья [7].

История распространения ВИЧ-инфекции в России имеет свою специфику – в частности, это связано с более поздним началом эпидемии, с более поздним признанием и отличающимися преимущественными путями распространения инфекции, по сравнению с западными странами, где выполнено преимущественное количество работ по проблемам ВИЧ и СПИДа в рамках социальных наук в целом, а также в рамках социальной психологии, в частности. Стоит добавить, что на актуальность и важность исследования проблем ВИЧ-инфекции в рамках социальных наук указывает и динамика распространения ВИЧ-инфекции в России (5% рост числа носителей ВИЧ-инфекции по сравнению с 2010 годом). Необходимость разрабатывать программы профилактических и превентивных кампаний определяет практическую значимость дальнейших исследования этих проблем.

Однако при разработке превентивных и профилактических программ требуется учитывать одно достаточно серьезное противоречие: с одной стороны, необходимо, чтобы люди обучились безопасному поведению, с другой – не дискриминировали и не отвергали ВИЧ-инфицированных. Реализация этих задач осложняется тем, что смертельно опасная болезнь «делает» смертельно опасными больных на уровне обыденного сознания [1]. Более того, в отечественной ситуации кампании по профилактике ВИЧ-инфекции стали предприниматься с 1997, а кампании солидарности с больными – только с 2004 (в противоположность этому – в западно-европейских странах эти два типа кампаний реализовывались одновременно [10]). Временная разница в реализации мер, касающихся болезни и больных, способствует построению стратегий символической защиты от болезни и больных, что оборачивается уязвимостью к болезни и стигматизацией больных.

Есть основания говорить о том, что заболевание ВИЧ-инфекцией скорее интерпретируется как проблема молодого поколения, это убеждение может быть основанием для оправдания поведения в отношении ВИЧ и ВИЧ-инфицированных в более старшей возрастной группе [3]. Более того, в эпоху эпидемии СПИДа отстраненность от проблемы оборачивается большей уязвимостью и незащищенностью.

Итак, с учетом обозначенных выше аспектов проблемы, наиболее перспективной теоретической рамкой для изучения того, как люди понимают ситуацию, связанную с распространением инфекции, оказывается теория социальных представлений. Под социальными представлениями, вслед за Ж.-К. Абриком, мы понимаем «функциональное видение мира, которое позволяет индивидам или группам придавать значение их поведению, понимать реальность через собственную систему отношений, таким образом адаптироваться к ней и определять свое место в ней» [4]. Таким образом, социальное представление – это способ видения того или иного аспекта мира, которое трансформируется в суждение и в действие [6].

Из четырех функций, выполняемых представлениями (защитная; облегчение осуществления коммуникаций; ориентация поведения индивидов и оправдание их социальных отношений; конструирование и поддержании социальной идентичности), нас в настоящем исследовании в наибольшей степени интересует – защитная.

Исходя из идей школы Экс-ан-Прованса, мы также принимали положение о том, что представление состоит из центрального ядра и периферической системы [6]. Ядро связано с коллективной памятью, с историей группы, с ее ценностями и нормами, определяет структуру всего представления, придает ему смысл. Периферическая система конкретизирует значение ядра, обеспечивает связь между ядром и конкретной ситуацией, в которой вырабатывается и действует само представление. Эта структура опирается на индивидуальную память и индивидуальный опыт. В противоположность стабильному и устойчивому ядру, периферическая система характеризуется вариативностью и изменчивостью, что позволяет представлению адаптироваться к изменяющемуся контексту.

Таким образом, в рамках данной теории открывается возможность исследовать то, как в отношении объекта коллективной угрозы – ВИЧ-инфекции – вырабатываются стратегии символической защиты, регулирующие соответствующее поведение как по отношению к болезни, так и по отношению к больным.

Цель исследования заключалась в изучении особенностей социальных представлений о ВИЧ и ВИЧ-инфицированных в двух возрастных группах. Причем из достаточно обширной целевой аудитории превентивных кампаний в области ВИЧ-инфекции – от 12 до 49 лет – в настоящей работе мы уделяем внимание только двум – подросткам и взрослым. По сути, это представители двух поколений – условно обозначим их как «дети» и «родители». Сравнение особенностей социальных представлений о ВИЧ-инфекции и ВИЧ-инфицированных позволит нам говорить о межпоколенческой динамике представлений, а также исследовать особенности символических защит, используемых представителями этих групп.

Объектом исследования были группы старшеклассников («дети») и взрослых («родители»). Выборку составили учащиеся школ г. Москвы и Московской области, а также учащиеся колледжей г. Москвы, обучающиеся различным специальностям. В исследовании приняли участие 141 респондент (73 женщины и 67 мужчин), «дети» (группа 1) в возрасте от 14 до 18 лет (Мвозраста= 16,9 лет, SD= 1,32), «родители» (группа 2) в возрасте от 36 до 48 (Мвозраста= 40,8 лет, SD= 3,95). Предметом исследования явились особенности социальных представлений о ВИЧ и ВИЧ-инфицированных.

Исходными предположениями были следующие: каждая группа будет выстраивать свою стратегию символической защиты от коллективной угрозы, т.е. представления о ВИЧ и ВИЧ-инфицированных в двух группах будут различаться, однако в обеих группах ВИЧ будет отождествляться со СПИДом, т.е. элемент СПИД будет располагаться в зоне ядра представления о ВИЧ.

В основе представления о ВИЧ-инфицированных лежит механизм «не-я» – «другие».

Основным методом исследования было анкетирование. Анкета включала ассоциативную методику, методику незаконченных предложений, а также блок социально-демографических вопросов.

Для обработки данных ассоциативной методики использовался прототипический анализ по П. Вержесу [11]; для анализа ответов на открытые вопросы – контент-анализ.

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ

В результате анализа ассоциаций для каждого объекта в каждой группе была выявлена и описана структура представлений. Всего респонденты в группе 1 предложили 308 ассоциации с объектом «ВИЧ», 247 – с объектом «ВИЧ-инфицированные», в группе 2 соответственно, 254 и 230. В случае каждого объекта представления в каждой группе был составлен словарь, включающий 140 различных понятий – в случае ВИЧ в группе 1, и 129 – в группе 2, в случае представления о ВИЧ-инфицированных он включал, соответственно, 132 и 135 понятий.

В соответствии с критериями П. Вержеса (Vergès, 1992) была выявлена структура представления о ВИЧ в каждой группе респондентов.

В число элементов зоны ядра представления в группе 1 попадают следующие (Табл. 1): болезнь, страх, секс, СПИД. В число элементов периферической системы, составляющих потенциальную зону изменения, входят: жалость, беспорядочные половые связи, надо предохраняться, инфекция, вирус, смерть, наркотики, опасность, шприц, неизлечимость. Собственно периферическая система представления образована понятиями: защита, ужас, обреченные, заразные.

Позиция меньшинства (низкочастотные и низкоранговые понятия) представлена указаниями на отношение к больным (жалость), пути передачи вируса – беспорядочные половые связи, приписывание вины за случившееся – «надо предохраняться», указания на природу болезни – вирус, инфекция. По сути, здесь присутствует указание на вину в заражении – «надо предохраняться».

При более подробном рассмотрении результатов можно заметить, что в зоне ядре располагаются элементы, указывающие на эмоциональные реакции, на пути передачи болезни, на ее последствия. Присутствие в зоне ядра элемента СПИД – можно трактовать двояко – с одной стороны – это факт в пользу того, что ВИЧ и СПИД отождествляются (в пользу этого говорит, например, то, что этот элемент имеет самый низкий средний ранг появления), с другой – отражает процесс развития болезни. Для того чтобы выбрать то или иное объяснение, обратимся к анализу ответов на открытый вопрос о том, как соотносятся ВИЧ и СПИД.

Таблица 1.

Элементы, образующие ядро и периферию представления о ВИЧ в двух группах респондентов

50 респондентов из 81 в этой группе отметили, что ВИЧ и СПИД отличаются друг от друга, 30 из 81 – ответили, что это одна и та же болезнь. В обоих случаях респонденты затруднились дать пояснения (в первой ситуации они говорили о том, что разные понятия должны соответствовать разным явлениям, что от ВИЧ можно вылечиться, но не от СПИДа; во втором – акцентировали внимание, что в обоих случаях у больного поражен иммунитет, что в обоих случаях он неизлечимо болен). Этот результат скорее можно проинтерпретировать, как говорящий в пользу того, что в представлениях респондентов ВИЧ сходен со СПИДом, а не отличается от него.

Элементы зоны ядра выполняют свои функции (структурную и смыслообразующую) конкретизируются в периферической части за счет следующих элементов: указание на природу болезни (вирус, инфекция, заразные)[1], на пути заражения (беспорядочные половые связи, наркотики, шприц), на эмоциональные реакции (ужас), на последствия болезни – смерть, неизлечимость, обреченные.

Обращает внимание тот факт, что в представлении отсутствует указание на физические симптомы болезни.

В группе 2 зона ядра представления образована элементами: болезнь, страх, опасность, неизлечимость, заразный, кровь, секс. Потенциальная зона изменений представления включает: шприц, СПИД, несчастные, смерть, наркомания, безысходность, наркотики, ужас, чума. Наконец, собственно периферическая система представления объединяет элементы: гомосексуализм и проституция. Любопытно, что для меньшинства ВИЧ отождествляется со СПИДом (или, как и в случае группы 1 – говорит о разных этапах развития болезни), он связывается с внутривенным использованием наркотиков. Опять же, если обратиться к результатам, полученным с помощью последующих открытых вопросов, то можно говорить о том, что в этой группе респондентов 45 из 60 указали на то, что существует разница между СПИДом и ВИЧ, она выражается в том, что это две стадии болезни.

Элементы зоны ядра конкретизируются за счет элементов периферии: указание на болезни – СПИД, чума; на эмоциональные реакции – ужас; на неизлечимость болезни – смерть, безысходность; пути передачи – шприц, наркомания, наркотики, гомосексуализм, проституция.

Сравнение полученных результатов в двух группах свидетельствует о том, что три элемента из четырех в представлении о ВИЧ совпадают в двух группах – болезнь, страх, секс. Однако, как отмечает Ж.-К. Абрик – о сходстве представлений можно говорить только в случае полного совпадения элементов ядра представлений. В целом, в группе 2 представление выстраивается вокруг большего числа элементов. В зоне ядра представления в группе 2 располагается и другое указание на пути передачи инфекции – кровь (можно полагать, что для группы 2 этот путь передачи инфекции потенциально представляет угрозу в большей степени, чем для группы 1). Присутствуют здесь и элементы, характеризующие болезнь – неизлечимость, опасность. В представлении в группе 1 ВИЧ отождествляется со СПИДом, этого нет в представлении в группе 2 с точки зрения представленности элемента СПИД. В обоих случаях в зоне ядра отсутствуют указания на физические симптомы болезни, на медицинскую тематику. Эти результаты позволяют частично принять первую гипотезу, а именно то, что группы респондентов имеют различные представления о ВИЧ, а СПИД отождествляется с ВИЧ только в группе 1.

В число элементов зоны ядра представления в группе 1 попадают следующие (Табл. 2): жалость, несчастные, опасные. В число элементов периферической системы, составляющих потенциальную зону изменения, входят следующие элементы: больные, сострадание, болезнь, заразные, смерть, вина, помощь, неизлечимость, страх и такие же, как мы. Собственно периферическая система представления образована понятиями: СПИД, лечение. Позиция меньшинства в данном случае представлена указаниями на отношение к больным (сострадание), а также на опасность больных (заразные). Основные темы, вокруг которых структурируется представление о ВИЧ-инфицированных, – отношение к больным, а также указание на их социальные характеристики. Тема отношения к больным конкретизируется в периферической системе представлений – сострадание, помощь. Указание на опасность больных присутствует и в периферической сфере: заразные, болезнь, больные, смерть, неизлечимость, СПИД. Как и в случае представлений о ВИЧ, в представлении о ВИЧ-инфицированных отсутствует физическая составляющая болезни, основной здесь является социальная составляющая.

Таблица 2.

Элементы, образующие ядро и периферию представления о ВИЧ-инфицированных в двух группах респондентов     

Обратимся к иерархии элементов представления в группе 2. В зоне ядра располагаются элементы: несчастные, жалость, смертники, бедолаги, наркоманы, больные, изгои, виновные. Потенциальная зона изменений представления образована составляющими: невезучие, обречены, отверженные, помощь, опасность, заразный, сочувствие. Наконец, собственно периферическая система представления объединяет элементы: страдание, надежда, одиночество, горе.

К основным темам, вокруг которых кристаллизуется представление, относятся: 1) указание на социальные характеристики больных (в периферической системе она конкретизируется за счет элементов – отверженные, одиночество, опасный), на их друговость – это наркоманы; 2) отношение к больным (помощь и сочувствие); 3) тема смерти (конкретизируется в периферии за счет составляющей – обречены). Если сопоставить позицию большинства и меньшинства, но можно заметить, что в первом случае больным приписывается вина в заболевании (элемент ядра – «виновные»), а в другом – они оказываются невинными (элемент «невезучие» – позиция меньшинства в потенциальной зоне изменений).

Сравнение представлений в двух группах свидетельствует об их различиях (из совпадающих элементов зоны ядра – жалость и несчастные). В группе 2 представление кристаллизуется вокруг большего количества тем, соответственно, элементов, чем в группе 1.

Присутствие элемента «несчастные» в зоне ядра в двух группах в сочетании с согласованным ответом на вопрос методики «Незаконченные предложения» дают дополнительные аргументы в пользу того, что социальные представления о здоровье и болезни формируются вокруг оппозиции «счастье» – «несчастье». Это дополняет наши результаты, полученные ранее в исследованиях по представлениям о здоровье и болезни, а также о СПИДе [1].

Элемент «жалость» является частотным понятием в представлениях обеих групп респондентов. Расположение этого элемента в зоне ядра указывает на его важность с точки зрения структуры представления. С одной стороны, такое местоположение элемента может объясняться проводимыми в последние годы волнами кампании по солидарности с ВИЧ-инфицированными, что отразилось, по крайней мере, на уровне приемлемой реакции на больных в публичной ситуации, какой является участие в исследовании. С другой – можно найти другое объяснение этой жалости к больным. Возможно, что респонденты чувствуют свою собственную уязвимость, тогда, по аналогии с респондентами С. Шехтера, ощущают возможную общую судьбу (оказываются в «одной лодке») с больными, что и объясняет присутствие элемента «жалость». Аналогичным образом пытаются объяснить результаты массовых опросов населения и социологи [2]. Наконец, жалость может возникать как реакция в ситуации безнадежно больного человека перед лицом к смерти (это объяснение принимает во внимание возраст респондентов).

Дополнительный анализ показывает, что понятие «жалость» чаще всего (2/3 всех респондентов, упомянувших это понятие) соседствует с понятиями, указывающими на смертельную опасность болезни в группе 1, а в группе 2 нет какой-либо общей тенденции в ответах. Такой результат говорит скорее в пользу первого или третьего объяснений в группе 1.

Полученные результаты позволяют принимать вторую гипотезу, согласно которой в основе формирования представления о ВИЧ-инфицированных лежит механизм «не-я» – «другие». На символическом уровне респонденты используют различные способы для того, чтобы защититься от коллективной угрозы: больные принадлежат к другим группам (в группе 2 – наркоманы), они лишены физических характеристик (в обеих группах). Этот процесс дегуманизации также позволяет сделать больных другими.

ВЫВОДЫ

Результаты исследования, предпринятого в русле теории социальных представлений, позволяют нам сделать ряд выводов, а также наметить перспективы дальнейшего анализа данной проблематики.

Итак, механизм «не я» – «другие» является ключевым при формировании представлений о ВИЧ-инфицированных. Респонденты в обеих группах защищаются от коллективной угрозы, лишая больных физических характеристик. Этот процесс дегуманизации делает больных другими. В группе «родителей» ВИЧ-инфицированные также отождествляются с наркоманами. Любопытно, что в проводимом нами в настоящее время исследовании по социальным представлениям о наркоманах указания на ВИЧ-инфекцию редки. Этот факт требует теоретического осмысления того, как связаны представления между собой [5].

ВИЧ остается проблемой социального, а не медицинского порядка, ибо важное место в представлениях о болезни отсутствуют физические симптомы и тема лечения болезни. В группе «детей» ВИЧ отождествляется со СПИДом. В обеих группах респонденты продемонстрировали высокую настороженность в отношении больных и страх в отношении болезни.

Полученные результаты дают основания для формулирования рекомендаций, необходимых для построения концепции превентивной кампании (в частности, в отношении тех особенностей представлений, на которые опираются представители целевой аудитории).

1. Бовина И.Б. Социальные представления о здоровье и болезни: структура, динамика, механизмы. Дис…. докт. психол. наук. М., 2009.
2. Вовк Е. ВИЧ/СПИД в России: образ проблемы и стратегии поведения// Социальная реальность, №11, 2006.
3. Россияне о своем здоровье и болезнях// Демоскоп, 2002, №71-72, 17-30 июня 2002 (www.demoscope.ru)
4. Abric J-C. A structural approach to social representations// Representations of the social: bridging theoretical traditions/ Eds. by K. Deaux, G. Philogène. Oxford, 2001.
5. Camargo B., Wachelke J. Social Representation Systems: Aging, AIDS, and the Body// Papers on Social Representations, 2010, 19, 21.1-21.21.
6. Flament С. Rouquette M.-L. Anatomie des idées ordinaires. P., 2003.
7. Herzlich C. Vingt ans après... l'évolution d'une épidémie// Etudes, 2002. №396.
8. Lupton D. Archetypes of infection: people with HIV/AIDS in the Australian press in the mid 1990s// Sociology of health and illness, 1999. vol.21. № 2.
9. Moulin P. Cancer & sida … ou les métaphores du désordre contemporain //Les savoirs du quotidien/ Sous la dir. V.Haas, Rennes, 2006.
10. Paicheler G., Quemin A. Interprétation des connaissances et prise de conscience du risque. P., 1994.
11. Vergès P. L’Evocation de l’argent: une méthode pour la définition du noyau central d’une représentation// Bulletin de psychologie, 1992, Tome XLV, №405.