Человек в условиях социального кризиса

Условия кризиса и социокультурной нестабильности породили ряд проблем психолого-антропологического порядка. Прежде всего, постоянные и ставшие уже неизбежными, кри­зисные ситуации привели к некоторым разным линиям поведения людей. Так, для одних, психологически, период кризиса становится периодом «выжидания», для других, напротив, периодом поиска и осуществления «проб и ошибок». В любом случае у индивидов возрас­тает тревожность, связанная с неопределенностью, опасность которой в том, что она перехо­дит в напряженность и перенапряженность. Более того, отсутствие отчетливых ценностей, образцов, норм, провозглашаемых через планы и программы самого общества, продуцирует психическую изменчивость индивидуума, что может быть определено как своеобразные психические «мутации». Кроме того, в период непонимания схем действия, в силу отсут­ствия шаблонов у индивидов открывается возможность апробирования индивидуальных способов решения проблем в сложных ситуациях, часто путем применения асоциальных действий и девиантного поведения.

В настоящее время в обществе имеется «модель несинхронности» между обществом и человеком. То, что предлагается с одной стороны обществом чаще всего встречает сопро­тивление со стороны человека или же человек оказывается не готовым к принятию пред­лагаемого; с другой стороны, его же собственная система представлений, ожиданий и даже требований расходится с предлагаемой обществом.

Практически все ученые, обсуждая проблемы человека, связывают их с кризисом в обществе. Опасность, как замечают некоторые исследователи, в том, что кризис перехо­дит на «антропологический уровень», то есть чисто человеческий. Предложения ученых об объединении и реализации тенденции на глобализацию не находят своего однозначного принятия. Наряду с перспективами обсуждаются опасности и риски глобализации.

Таким образом, в настоящее время констатируется факт невозможности общества спра­виться с социокультурной нестабильностью. Причины связывают с ранее длительной стаг­нацией. Поэтому на пороге XXI века даже социологи признали этот факт и провозгласили первыми девиз «от социоцентризма к человекоцентризму».

В настоящее время прямо высказываются мнения относительно целесообразности об­ращения внимания на конструкции, исходящие от самого человека. В научных кругах был обозначен «антропологический поворот». Это нашло свое отражение в отраслях социально-гуманитарного знания в сфере образования. Появились отдельные дисциплины, связанные с человеком: социальная антропология, культурная антропология, юридическая антрополо­гия, экономическая антропология и, наконец, психологическая антропология.

Человек является «связующим звеном» этих наук, между тем все они идут в разных на­правлениях. В настоящее время имеется только одно сходное и объединяющее начало – это «связующее звено» – человек как центр, из которого исходят вектора, но в разных направ­лениях. Единой концепции по интеграции знаний о человеке не представлено. В настоящее время существенным препятствием является отсутствие концепции, объясняющей много­гранное функционирование человека. Прежде всего, это невозможно реализовать в силу неоднозначности компендиума (терминов, связанных и сконцентрированных вокруг одних закономерностей).

Значимым аспектом социальной модернизации России в условиях настоящей действи­тельности является усиление роли «человеческого фактора» во всех сферах жизни. В этой связи бесспорно то, что все науки в настоящее время – социология, философия, политоло­гия, культурология, педагогика и психология – направлены на человека, к человеку и для че­ловека; объединяет всех одно уникальное и многогранное явление – человек. Сегодня обще­признанным и обоснованным является «антропологический поворот» в системе дисциплин социально-гуманитарного цикла. Такой подход оправдан в связи с тем, что представляется конструктивным, поскольку он ориентирован на создание «точек взаимных соприкоснове­ний» в результате межинтегративного обмена всей имеющейся информацией о человеке. Многие дисциплины в рамках своего предмета выделили «антропологическую рубрику». Так, сегодня появились социальная антропология, культурная антропология, политическая антропология, экономическая антропология, юридическая антропология, педагогическая антропология, этническая антропология и, наконец, психологическая антропология. Совре­менная психологическая антропология ориентирована не на реконструкцию информации, утратившей свою актуальность. Модернизация «предметного поля» психологической ан­тропологии продуцирована нововведениями – новыми данными последних научных дости­жений. Если ранее предмет антропологии мыслился только лишь в рамках биологии, далее в аспекте этнических различий, то сегодня прямо формулируются актуальные проблемы психологической антропологии, решение которых связано с созданием объяснительных конструкций с позиции именно психологии.

В период социальных изменений, происходящих в современной России, внимание мно­гих аналитиков, исследователей и ученых направлено на поиск факторов, определяющих направление эффективного развития и совершенствования жизни нашего общества. Учи­тывается множество факторов разного порядка, но сосредоточенных на единую цель инте­грации и глобализации всех звеньев единого и общего процесса. Последнее способствует усилению потенциала и мощности России. Само по себе «сложение факторов» выполняет функцию монолитности. Среди факторов, способных оказать влияние, учитываются и по­литические, и экономические, юридические, духовные, культурологические, социальные, педагогические, психологические. Однако процедура «выделения ведущего фактора» обе­спечивает реализацию главной стратегической цели при проведении любого рода влияний и воздействий. Все факторы направлены на единственную ценность – человека. Все сосредо­точены в своем направлении – на человека и для человека. Человек выступает интегрирую­щим звеном многих процессов (политических, экономических и др.). В то же время про­водником реализации тактических и стратегических целей также является человек. Таким образом, антропологический фактор – ведущий, он во многом не только объяснительное звено ряда причин и следствий, но и сила, задающая, направляющая процесс, определяю­щая его вектор. Одновременно антропологический фактор – потенциал и ресурс России. В частности, молодежь закладывает перспективы развития современной России. В связи с переходом на условия демократизации социальные акценты перераспределяются: с однона­правленных воздействий, поступающих извне, и не приносящих успеха, на изучение среды, ожидающей определенного рода влияний.

Современные приоритеты в области социальной политики исходят из требований по­следнего времени, связанных с актуализацией ресурсов, заключенных в самом человеке. Реализация этих приоритетов – это, практически, требование XXI века, когда становятся востребованными антропологические возможности. В настоящее время образовался спец­ифический подход – «антропологический». Многие социально-гуманитарные науки при­знают, что необходимо соотнесение особенностей каждого индивида с общечеловеческими – антропологическими («созданными человеком, только для человека и в интересах челове­ка»). Все это ставится в центр внимания. Человек выступает как исходная и в то же время системообразующая единица, на которую направлены все остальные ориентиры (социаль­ные, педагогические, экономические, политические, юридические и др.). Это требует глу­бокого изучения всех психических закономерностей и механизмов, стоящих за любым явле­нием, связанным с человеком. Такое понимание выдвигаемых приоритетов, центрируемых на человеке, обеспечивает линию общей договоренности, то есть консенсуса.

В условиях современной действительности целесообразно выяснить представления са­мих граждан, образующие контуры желаемых, привлекательных или непривлекательных образцов, норм и ценностей нашего общества. Представления людей отражают происходя­щие изменения современного общества, его структуру и систему. В связи с переходом на условия демократизации социальные акценты перераспределяются: с однонаправленных воздействий, поступающих извне и не приносящих успеха, на изучение среды, ожидающей определенного рода влияний.

Большинство исследователей, рассматривая проблемы человека, в первую очередь свя­зывают их с кризисом в современном обществе.

Многими учеными отмечается, что самым серьезным фактором, определяющим совре­менную ситуацию, является кризис. Охватив различные сферы жизни общества, он перешел на антропологический уровень. При этом современная глобалистика, создавая свои макро­социальные модели, игнорирует антропологический фактор. Сейчас такая позиция влечет за собой кризисно-катастрофические явления большого масштаба [1].

С чисто человеческой точки зрения высказываются мнения, что многие люди утратили свой жизненный ориентир и надежды лучшей жизни. С одной стороны, они морально по­давлены, а с другой – озлоблены [2].

В настоящее время в современном обществе человек часто сталкивается с рядом про­блем, неадекватно воздействующих на его развитие. Способность индивида противосто­ять воздействию, которое оказывает на него социум, зависит прежде всего от его внутрен­ней гармонии с самим собой. Именно внутренняя раздвоенность человека, определяемая как амбивалентность, является основной преградой в реализации этой цели [3].

Считается, что в условиях воздействия на человека психической травмы возникает аль­тернатива: либо в связи со стрессоустойчивостью и под влиянием методов психологической защиты человек остается психически и соматически здоровым либо он заболевает неврозом или психосоматическим заболеванием [4].

В последние годы, как отмечают отдельные авторы, кризисные состояния на уровне личности, конкретного коллектива и всего общества становятся неотъемлемым сопутству­ющим компонентом. Социальная сфера непосредственно связана с благополучием человека и общества. Сегодня интересы и потребности человека и общества все больше ориентиру­ются на рациональное использование заложенных в них потенциальных возможностей. По­следнее фактически означает важность раскрытия закономерностей и механизмов, наличие которых необходимо, чтобы состоялось продуктивное восхождение человека к собствен­ным вершинам и полноценное «акме» действительно состоялось. Продвижение человека к совершенству, сохранению его личностного ресурса выступает приоритетным социальным заказом [5].

Таким образом, человек – это целостность, сложная система в своих проявлениях и взаимодействиях с миром. Это комплексная проблема, и ее исследование предполагает ин­теграцию наук, их взаимодействие, синтез, то есть носит междисциплинарный характер. В центре внимания гуманистической сущности социальной работы является «человек в про­блеме», его творческий потенциал как способность, возможность и потребность в само­стоятельном социальном функционировании в обществе. Понятие «человек в проблеме» от­ражает состояние социального взаимодействия человека с миром, как индивида, личности и индивидуальности в конкретной ситуации и в определенном пространстве. Непрерывное возникновение новых потребностей, противоречий, социальных и естественных рисков, девиация и дезадаптация в жизни человека – закон жизни и развития общества [6].

Обострение проблем общественного и личностного развития в условиях реформ Рос­сии рубежа XX–XXI веков на фоне обострения рисков глобального масштаба определили необходимость радикальной модернизации, осмысления и решения проблем развития чело­веческих ресурсов. При этом глобализация, усложнение современного человека и общества в минувшем столетии развития научного знания вывели осмысление обозначенного круга вопросов на уровень комплексного анализа, целостного исследования жизненных сил чело­века и общества. Это потребовало усиления внимания к развитию человека как биопсихосо­циального существа, его комплексного, междисциплинарного исследования [7].

Наблюдаемый в настоящее время виток глобализации таит в себе как новые возмож­ности для реализации человеческого потенциала, так и новые риски. Дело осложняется еще и тем, что негативность возможных последствий может быть осознана человечеством не сразу. Исключительную актуальность приобретают вопросы, связанные с изучением, ана­лизом и прогнозированием последствий глобализации, поскольку проявляются новые сте­реотипы и образцы поведения. В то же время зачастую не уделяется должного внимания исследованию процессов культурной составляющей глобализации. Именно в культурно-духовной компоненте находятся все черты и слагаемые, которые делают человека поистине человеком. Это система ценностей и смысложизненных ориентаций, убеждения, установки, мотивы, моральные принципы, которые выступают отправной точкой при выборе модели поведения и при построении личностью жизненной стратегии [8].

Более того, некоторыми учеными говорится, что глобализация бросает вызов культурно-цивилизационной идентичности. В связи с этим вопрос самоидентификации личности и общества в глобальном контексте является одним из ключевых. Идентичность оказыва­ется в центре стремительно меняющейся социокультурной реальности. Утрата отдельным индивидом положительной идентичности означает потерю культурного ориентира, в ряде случаев – маргинализацию и «выпадение» данного субъекта из поля социокультурных взаи­модействий [9].

Таким образом, при рассмотрении проблем человека зачастую затрагивается понима­ние культуры как категории, отражающей степень «очеловечивания» и меру саморазвития человека [10]. В условиях реализации стратегии формирования зависимого развития в боль­шинстве так называемых развивающихся и трансформирующихся странах приобретается всеобщий характер трансформации морали, культуры, мировоззрения [11]. Совершенно очевидно, что происходит конверсия культуры и субкультуры [12].

Заключение. Обосновывается потребность в решении ряда социально-психологических проблем, имеющихся в условиях современной действительности. Все они касаются чело­века. Поэтому это нашло свое отражение в сформулированной формуле: «Все социальные ориентиры должны быть направлены на антропологические приоритеты». Таким обра­зом, концентрация направлений антропологического анализа связана с целесообразностью применения психолого-антропологического принципа при решении социальных проблем современного общества; созданием антропологической платформы для объединения.

1. Рупова Р. М. Антропологический кризис и проблема университетского образования / Современное социальное образование: опыт и проблемы модернизации: тезисы выступлений на VII Всероссий­ском социально-педагогическом конгрессе. – М.: Изд-во РГСУ, 2008. – С. 166–169.
2. Новиков В. И. Толерантность как отражение проводимых социальных реформ в России / Социальная модернизация России: итоги, уроки, перспективы: материалы  Международного социального кон­гресса. – М.: Изд-во РГСУ «Союз», 2006. – Т. 2. – С. 38–41.
3. Лазарев А. И., Блинков Ю. А. Амбивалентность в социальной работе: синдром эмоционального вы­горания / Национальные проекты и социальное образование: опыт и проблемы подготовки кадров для социальной сферы: материалы VI Всероссийского социально-педагогического конгресса. – М.: Изд-во РГСУ «Союз», 2006. – С. 86–87.
4. Лежепеков М. М., Тактаров В. Г. Роль образовательных программ в охране психического здоровья / Национальные проекты и социальное образование: опыт и проблемы подготовки кадров для социаль­ной сферы: материалы VI Всероссийского социально-педагогического конгресса. – М.: Изд-во РГСУ «Союз», 2006. – С. 158–160.
5. Деркач А. А., Лаптев Л. Г. Социальная акмеология в системе модернизации социальной работы / На­циональные проекты и социальное образование: опыт и проблемы подготовки кадров для социаль­ной сферы: материалы VI Всероссийского социально-педагогического конгресса. – М.: Изд-во РГСУ «Союз», 2006. – С. 15–-20.
6. Кононова Л. И. Теоретическая модель социальной работы в условиях модернизации общества / Соци­альная модернизация России: итоги, уроки, перспективы: материалы V Международного социального конгресса. – М.: Изд-во РГСУ «Союз», 2006. – Т. 2. – С. 66–69.
7. Григорьев С. И. Человеческие ресурсы общества и социальные силы личности в условиях пострефор­менной модернизации образования в России начала XXI века / Национальные проекты и социальное образование: опыт и проблемы подготовки кадров для социальной сферы: Материалы VI Всероссий­ского социально-педагогического конгресса. – М.: Изд-во РГСУ «Союз», 2006. – С. 11–13.
8. Молокова Е. Ю. Россия в контексте глобализации: анализ культурных трансформаций / Социальная модернизация России: итоги, уроки, перспективы: материалы V Международного социального кон­гресса. – М.: Изд-во РГСУ «Союз», 2006. – Т. 2. – С. 9–10.
9. Лескова И. В. Проблема идентичности в контексте глобализации / Современное социальное обра­зование: опыт и проблемы модернизации: тезисы выступлений на VII Всероссийском социально-педагогическом конгрессе. – М.: Изд-во РГСУ, 2008. – С. 112–113.
10. Плеханова Т. А. Развитие информационной культуры в России / Социальная модернизация России: итоги, уроки, перспективы: материалы V Международного социального конгресса. – М.: Изд-во РГСУ «Союз», 2006. – Т. 2. – С. 258–259.
11. Пушкарева Т. В. Модернизация в России и проблема кризиса в образовании: философско-культурологический анализ / Социальная модернизация России: итоги, уроки, перспективы: материалы V Международного социального конгресса. – М.: Изд-во РГСУ «Союз», 2006. – Т. 2. – С. 146–147.
12. Рязанцева Т. Л. Современные педагогико-антропологические вопросы социального воспитания в кон­тексте построения гражданского общества в России / Современное социальное образование: опыт и проблемы модернизации: тезисы выступлений на VII Всероссийском социально-педагогическом конгрессе. – М.: Изд-во РГСУ, 2008. – С. 169–171.