Психологические факторы риска социальной дезадаптации и защитные факторы у женщин, зависимых от алкоголя

В статье проводится анализ психологических особенностей лиц женского пола, зависимых от алкоголя, включая особенности субъективного психологического симптоматического статуса, психологического благополучия, мотивации социальной желательности и самооценки. Проверялась гипотеза о том, что: 1) у женщин, зависимых от алкоголя, менее выражена мотивация социальной желательности и более выражены субъективно воспринимаемые симптомы, чем у женщин из группы нормы; 2) женщины, зависимые от алкоголя имеют более низкие показатели благополучия, самооценки и уровня притязаний, чем женщины из группы условной нормы. Экспериментальная группа состояла из 46 женщин (средний возраст 45 лет), зависимых от алкоголя. Группу сравнения составили 33 женщины с нормосообразным поведением, не зависимые от алкоголя (средний возраст составил 33 года). Было выявлено, что статистически значимый вклад в отнесение женщин в группу зависимых от алкоголя, вносят: низкий уровень самоуважения, высокий уровень тревожности, низкие показатели реальной самооценки относительно успеха в делах, силы воли и психического здоровья, низкий уровень идеальной самооценки относительно счастья и ума, достижимой самооценки относительно счастья и внешней привлекательности, средний уровень базового компонента благополучия – личностного роста.

Вследствие экономического развития общества и изменения гендерных ролей неуклонно растет число женщин, страдающих алкогольной зависимостью [3]. Несомненно, количество мужчин, злоупотребляющих спиртными напитками, существенно превышает количество женщин, страдающих алкоголизмом, однако в последнее время наблюдается тенденция роста доли женщин, страдающих алкоголизмом (в среднем на 2% в год).

Положительная динамика распространения женского алкоголизма, помимо общего негативного влияния на здоровье общества, подрывает генофонд нашей страны [1].

Проблема зависимости выходит за рамки медицинских наук и связана с широким кругом психологических факторов. В качестве одной из основных особенностей женской алкогольной зависимости выделяется большое влияние аффективных нарушений на формирование данного заболевания [2]. Изучение переменных субъективного плана и психологических факторов риска дезадаптации является важной научно-практической задачей, решение которой который будет способствовать повышению эффективности психопрофилактических мероприятий в отношении такой категории пациентов.

Целью исследования было изучение психологических факторов риска социальной дезадаптации и защитных факторов у женщин, зависимых от алкоголя.

Решались следующие задачи.

1. Выделение особенностей субъективного психологического симптоматического статуса, психологического благополучия, социальной желательности и самооценки у женщин, зависимых от алкоголя;

2. Определение особенностей взаимосвязи субъективных оценок между переменными, отражающими психологический симптоматический статус, социальную желательность, психологическое благополучие и самооценку;

3. Выделение психологических переменных, являющихся факторами риска социальной дезадаптации и защитными факторами у женщин, зависимых от алкоголя.

Проверялись следующие гипотезы исследования: 1) у женщин, зависимых от алкоголя, менее выражена мотивация социальной желательности и более выражены субъективно воспринимаемые симптомы, чем у женщин из группы нормы; 2) женщины, зависимые от алкоголя имеют более низкие показатели благополучия, самооценки и уровня притязаний, чем женщины из группы условной нормы.

Исследование проводилось в 28 отделении Наркологической клинической больницы №17 Департамента здравоохранения г. Москвы. Экспериментальная группа состояла из 46 женщин, зависимых от алкоголя, со средним возрастом 45лет. Группу сравнения составили 33 женщины с нормосообразным поведением, не зависимые от алкоголя, чей средний возраст составил 33 года. Процедура исследования носила индивидуальный характер.

Методический комплекс состоял из следующих диагностических инструментов.

1. Опросник социальной желательности (BIDR, 1988, в адаптации Е.Н. Осина, 2007). Целью данной методики является исследование влияния социальной желательности ответов при психологическом дистрессе.

2. SCL-90 (Опросник выраженности психопатологической сммптоматики). Данная методика является инструментом для определения актуального психологического симптоматического статуса. В ней выделяются следующие шкалы: «соматизация», «обсессивность-компульсивность», «межличностная тревожность», «депрессивность», «тревожность», «враждебность», «фобии», «паранойяльность», «психотизм» и «дополнительные вопросы» [3].

3. PWB (Psychological Well-Being) (Carol D. Ryff, Corey Lee M. Keyes, 1989, в адаптации Шевеленкова Т.Д., Фесенко П.П., 2005), направленный на выявление особенностей психологического благополучия. В опроснике выделяются следующие шкалы: «позитивные отношения с другими», «автономность», «компетентность», «личностный рост», «цели в жизни», «самопринятие».

4. Методика «Самооценка» (модифицированный вариант Дембо–Рубинштейн), направленная на измерение уровня реальной, идеальной и достижимой самооценки по шкалам: «ум», «физическое здоровье», «психическое здоровье», «счастье», «красота», «успех в делах», «успех у мужчин», «сильная воля», «самоуважение», «уважение других».

5. Проверочный лист отношения к лечению и пребыванию в стационаре (Булыгина В.Г, Кабанова Т.Н., 2011).Данная методика предназначена для определения субъективных оценок психически больных, находящихся на стационарном лечении и их установок в отношении лечения. Включает следующие блоки: отношение к лечению, отношение к пребыванию в стационаре, отношения с врачом и персоналом, отношения доверия между врачом и пациентом, отношения с другими пациентами, атрибуция изменений клинического состояния.

Также был проведен анализ защитных факторов (Булыгина В.Г., Казаковцев Б.А., Макушикна О.А., и др., 2014) и факторов риска социальной дезадаптации и криминализации (HCR-20, Webster, 1997).

Результаты исследования.

Была обнаружена равная зависимость от социальной желательности в ответах женщин с алкогольной зависимостью и женщин, составляющих группу условной нормы (рис. 1). Исследуемые обеих групп в равной степени используют механизмы защитного отрицания, самообман и стремятся произвести впечатление.

Рис. 1. Сравнение средних результатов методики BIDR

Женщины, зависимые от алкоголя, чаще, чем женщины исследуемой группы условной нормы, отмечают наличие мыслей, импульсов и действий, переживающихся как непрерывные, непреодолимые, чуждые собственному Я, испытывают чувство личностной неадекватности и неполноценности при сравнении себя с другими людьми. Они отмечают дискомфорт, возникающий в процессе межличностного взаимодействия, негативные ожидания в процессе коммуникации с другими людьми. В большей мере, чем женщины из группы условной нормы, испытывают симптомы дисфории и аффекта, признаки отсутствия интереса к жизни, недостатка мотивации и потери жизненной энергии, чувство безнадежности, мысли о суициде и другие когнитивные и соматические корреляты депрессии. Женщины, зависимые от алкоголя в гораздо большей мере, испытывают нервозность, напряжение, дрожь, приступы паники, ощущение насилия, а также чувство опасности, некоторые соматические корреляты тревожности, стойкие и неадекватные ситуации реакции страха, дистресс, возникающий из ощущения телесной дисфункции. Чаще, чем лица из группы условной нормы отмечают у себя мысли, чувства или действия, которые являются проявлениями негативного аффективного состояния злости. Для них более характерен страх потери независимости, враждебность, подозрительность, избегающий стиль жизни.

Дескриптивный анализ данных по методике психологического благополучия выявил что женщины, зависимые от алкоголя, обладают меньшим контролем над окружением, низкими самопринятием и позитивным отношением к другим. Однако женщины с алкоголизмом также обладают некоторой независимостью и способностью к самоопределению, способны противостоять социальному давлению, оценивать себя, исходя из личных стандартов, имеют чувство направленности и цели в жизни.

Женщины из группы условной нормы имеют более высокую реальную (рис. 2), идеальную (рис. 3) и достижимую (рис. 4) самооценку, чем женщины с алкогольной зависимостью.

 

Рис.2. Сравнение средних значений реальной самооценки

 

Рис. 3. Сравнение средних значений идеальной самооценки

 

Рис. 4. Сравнение средних значений достижимой самооценки

В обеих исследованных группах положительные корреляции прежде всего наблюдаются между субъективными оценками имеющейся симптоматики. В группе женщин, зависимых от алкоголя, отмечается следующая тенденция: чем больше выражены субъективно отмечаемые симптомы, тем ниже показатели реальной самооценки относительно психического здоровья, счастья и успеха в делах. Кроме того, исследуемые, отмечающие у себя мысли, чувства или действия, являющиеся проявлениями негативного аффективного состояния злости, имеют пониженный уровень контроля над окружением (рис. 5).

В группе условной нормы обнаружена связь между субъективными оценками симптоматики и социальной желательностью. Чем более выражена симптоматика, тем сильнее человек стремится произвести впечатление на окружающих и меньше использует механизм защитного отрицания (рис. 6).

Рис. 5. Схема корреляционных связей между изучаемыми  переменными в группе женщин с алкогольной зависимостью

В группе женщин, зависимых от алкоголя, симптоматика связана с самооценкой, а в группе нормы – с мотивацией социальной желательности, представленной шкалами «самообман», «произведение впечатления», «защитное отрицание» (BIDR, 1988).

Анализ субъективных оценок и установок в отношении лечения при помощи методики «Проверочный лист отношений к лечению и пребыванию в стационаре». По результатам методики выявлено следующее: у женщин, зависимых от алкоголя, 21,7 % случаев возникновения конфликтов с врачом случаются по той причине, что, по словам исследуемых, врач не понимает их проблем. При этом 19,53% считают, что врач симпатизирует им.

Рис. 6. Схема корреляционных связей между изучаемыми  переменными в группе нормы

Ухудшение состояния первыми сами замечают 80,29% женщин, страдающих от алкоголизма и в 4,34% случаев – врач. Опрошенные, которые больше всего доверяют сами себе, составляют 47,74%, при этом, 45,57% доверяют врачу.

У женщин, находящихся в больнице, настроение улучшается в 41,23% случаев после новостей из дома, 21,7% опрошенных говорят, что у них настроение улучшается без всякой причины, в 19,53% случаев – после беседы с врачом. У 30,38% женщин настроение может ухудшиться из-за плохого самочувствия, у 26,04% – из-за отсутствия новостей из дома. 30,38% больных одолевают страхи о том, что будет с ними после выписки из больницы. 15,19% волнует, что их будут осуждать окружающие.

Больше 70% опрошенных заявили о том, что у них не возникают конфликты с соседями по палате. У 8,68% не складываются отношения из-за того, что они отстаивают справедливость. 28,21% отметили, что у них сложились отношения с соседями по палате в связи с тем, что они помогают соседям в случае просьб и что они хорошие люди.

49,91% женщин объяснили появление у них агрессии тем, что с ними грубо разговаривают и 8,68% – тем, что они плохо себя чувствуют. 52,08% пытаются справиться самостоятельно с приступами злости, 10,85% – ничего не делают.

Больше половины опрошенных довольны лечением поскольку улучшилось их самочувствие, 23,87% больных доверяют своему врачу. 17,36% считают, что пребывание в стационаре пошло им на пользу, так как они стали разбираться в своих проблемах и стали лучше понимать жизнь. И только 6,51% считают, что им не помогает лечение и 15,19% опрошенных боятся привыкания к препаратам.

В результате проведения регрессионного анализа было выявлено, что статистически значимый вклад в отнесение женщин в группу зависимых от алкоголя, вносят следующие переменные: низкий уровень самоуважения, повышенная тревожность, низкая реальная самооценка относительно успеха в делах, силы воли и психического здоровья, средний уровень идеальной самооценки относительно счастья и ума, средние показатели достижимой самооценки относительно счастья и внешней привлекательности, средний уровень базового компонента благополучия – личностного роста (рис. 7).

Рис. 7. Автоматизированная линейная модель вероятности возникновения алкоголизма у женщин в зависимости от субъективного психологического симптоматического статуса, психологического благополучия, социальной желательности и самооценки

Анализ полученных результатов позволяет сделать следующие выводы.

Универсальной характеристикой мотивации социальной желательности у лиц женского пола является представленность в равной степени защитного отрицания, самообмана и стремления произвести впечатление.

У женщин, зависимых от алкоголя, выявлен высокий уровень депрессии, для них характерно чувство беспокойства, трудности следования своим планам, одиночество, скука, посещение мест, где могут возникнуть проблемы, связь с дурной компанией, совершение поступков под влиянием момента, проблема употребления излишнего количества алкоголя.

Женщин с алкогольной зависимостью отличают следующие характеристики: низкий уровень самоуважения, повышенная тревожность, низкая реальная самооценка, средний уровень базового компонента благополучия – личностного роста, средний уровень достижимой и идеальной самооценки.

У женщин, зависимых от алкоголя, в актуальном психологическом симптоматическом статусе более выражена соматизация, тревожность, межличностная тревожность, обсессивность-компульсивность, депрессивность, враждебность, фобии, паранойяльность и психотизм.

Женщины, зависимые от алкоголя имеют более низкие показатели базовых компонентов благополучия, таких как автономность, контроль над окружением, личностный рост, цели в жизни, самопринятие.

1. Березин С.В., Лисецкий К.С. Наркомания глазами семейного психолога: учеб. пособие для вузов. СПб.: Речь, 2005. 240 с.
2. Ерышев О.Ф., Спринц А.М. Психиатрия. СПб.: СпецЛит, 2008. 383 с.
3. Prinz U., Nutzinger D.O, Schulz H. Comparative psychometric analyses of the SCL-90-R and its short versions in patients with affective disorders // BMC Psychiatry. 2013. №3. С. 96–105.
4. Wilsnack R.W., Wilsnack S.C. Gender and alcohol: consumption and consequences // Alcohol: Science, Policy and Public Health. 2013. №3. С. 153–160.

PlumX

Метрики публикации